Наша политическая работа велась по трем направлениям.
Первое направление – это поведение в рамках заседаний Съезда. Здесь главной задачей становился точный выбор момента для выступления, точный выбор проблематики, в обсуждении которой стоило принимать участие. Мы стремились к максимальной концентрации эффекта от выступлений, как этого удалось достичь той же речью по Декларации о суверенитете РСФСР. В итоге внутренне поляризованный Съезд принял Декларацию на едином дыхании.
Соблазн мельтешения был велик – некоторые деятели «Демократической России» постоянно подталкивали Ельцина к каким-то инициативам проходного плана. Нам удалось этого избежать.
Второе направление – работа в кулуарах, встречи. Они носили всегда компактный характер и позволяли тем, кто был знаком с Борисом Николаевичем лишь заочно, убедиться в его открытости, естественности, незаурядности. Магнетизм, который надо было развить Ельцину на этих встречах, удалось обеспечить в полной мере. И даже те из депутатов, которые ходили на встречи со стремлением не принимать Ельцина, даже они были вынуждены признать, что на фоне своих оппонентов Ельцин – личность заметная, много знающая, много умеющая, много пережившая.
Любил ли Борис Николаевич такого рода кулуарную работу? По-разному. Были встречи, которые он проводил охотно, на одном дыхании, но были и такие, которых он стремился избегать, не видел там своего шанса, своего места, своей роли. Его приходилось готовить, подводить к таким контактам.
Его натура в этом смысле отличалась своеобразием. Он избегал дискомфортных ситуаций. Проявлял заметную чувствительность к тем опасностям, которые могли нести неподготовленные встречи. И в ответ – в качестве меры самозащиты – Ельцин бывал чрезмерно агрессивен. Задача состояла в том, чтобы убедить его не избегать этой работы и исключить агрессивность как самозащиту, как демонстрацию чувства собственного достоинства. По-моему, удалось. Тем более что Ельцин политически вырос, состоялся на двух огромных победах – московских и свердловских выборах. Триумф мог его и расслабить, и неверным образом сориентировать. Но он сумел перевести свои политические достижения в какую-то более тонкую форму работы.
На самом деле он азартный человек и в этом смысле боец. Но есть, на мой взгляд, несколько типов бойцов. Есть бойцы, которые всегда демонстративно работают с огромным риском. В свое время Карл Маркс на вопрос «В чем ваше представление о счастье?» ответил: «Борьба». Можно сказать, что для Ельцина представление о счастье заключалось не в борьбе, а в победе. Это разные состояния. Он проявлял себя бойцом с внутренним голосом желанной победы, а там, где это не столь вероятно, то человеком, во многом воспитанным на победительной психологии, он либо избегал ситуаций, несущих чрезмерный риск, либо как бы их дополнительно чем-то оформлял. И та, многих настораживавшая непредсказуемость Ельцина, на мой взгляд, произрастала именно из этой психологии.
Я много об этом думал, мне хотелось самому разобраться. В лице Ельцина мы имели уникальный исторический тип личности, идеально подходивший для наших задач – мы нуждались в человеке решительном, волевом. Но мне кажется, что в какой-то момент, когда главное состояло не в том, чтобы опровергнуть и победить, а в том, чтобы по крупицам созидать и не столько добиваться публичных побед, сколько создавать устойчивую среду единомышленников, трудиться над последовательной для общества и страны перспективой, здесь темперамент Ельцина, его психология вступали в конфликт с новой политической задачей. Есть лидер для задач первого плана – обличить, провозгласить, стимулировать процесс. Есть лидер второго плана – собиратель талантов, организатор работы без желания лидировать вождистски-ненасытно. Мало кто в состоянии сочетать в себе эти два таланта…
Третьим направлением нашей работы в процессе выборов председателя Верховного Совета России был «съезд», который проходил в недрах общества, это была разгоряченная среда сторонников «Демократической России» со всем опытом уличной работы. Очевидно, что наши оппоненты к тому времени не имели никакого опыта привлечения масс на свою сторону. Наше преимущество выражалось в том, что общество бурлило прежде всего настроениями наших избирателей. Потоком шли никем не организованные телеграммы, петиции, царила своя неповторимая атмосфера в средствах массовой информации несмотря на их ангажированность. Это все было существенным дополнением к нашему капиталу и нашим преимуществом. Даже те депутаты, которые оставались малочувствительны к общественным процессам, были вынуждены с ними считаться. Какова будет реакция, если Ельцин не победит? Эти раздумья тоже были в нашу пользу. Продукт партии