Первый Съезд народных депутатов РСФСР открылся в 16 мая 1990 года. Сами выборы с нашей стороны проходили под флагом «Демократической России». Наша цель была сформулирована задолго до самих выборов и решалась в несколько этапов. Цель была очевидна – сделать Бориса Николаевича Ельцина Председателем Верховного Совета РСФСР. Мы прекрасно понимали, что Председатель Верховного Совета являлся номинальным главой республики.
Цель была ясна, а все остальное стало делом виртуозной техники. Я считаю работу Ельцина на этом первом Съезде одним из шедевров политического искусства, одной из вершин его личной судьбы. Пять депутатских голосов, которые в конце концов после нескольких повторных голосований обеспечили перевес Ельцину, складывались из его филиграннейшей работы и многоаспектной активности на Съезде.
Очень неуклюже действовала противоположная сторона, получавшая импульсы и команды из ЦК КПСС во главе с Горбачевым. Она показала полную неспособность учитывать новизну, которую российский Съезд нес внутри себя. Демонстративное обличение Ельцина, неспособность включиться в конструктивный диалог, абсолютно нелепая кандидатура Ивана Полозкова, невыигрышная, не могущая никого привлечь – это все более свидетельствовало о беспомощности.
Могу привести пример нашей успешной тактики – пример, ставший для меня отчасти открытием. Борис Ельцин издал к тому времени свою первую книгу – «Исповедь на заданную тему». Появились депутаты, которые настойчиво предлагали идею массового распространения книги среди депутатов Съезда. Мне казалось, что это ошибка, что сам настрой книги, сама ее внутренняя бескомпромиссность, исповедальность, особенно контрастные на фоне царившего в ту пору полулицемерного сознания могли отвратить некоторых депутатов, сочувствующих Ельцину, создать трудности вместо того, чтобы завербовать нам новых сторонников.
Вместе с тем настойчиво препятствовать этому замыслу я тоже не хотел, поскольку книга все же могла послужить инструментом политики, к тому же легкодоступным – она была уже издана, растиражирована. Экземпляры поступали к нам чуть ли не горяченькими из типографии. Одним словом, в итоге было принято решение вручить книгу каждому депутату. А поскольку книга читается на одном дыхании и за два-три часа в гостиничном номере или даже на заседании Съезда каждый имел возможность ее прочитать, то получилось, что прочитали все. И это сыграло свою роль.
В тот ключевой момент, когда первые туры голосования продемонстрировали зыбкую границу между «за» Ельцина и «против», когда выяснилось, что традиционные инструменты влияния на голоса – закулисные маневры – уже исчерпаны, когда удалось создать комиссию, наблюдавшую за ходом голосования, добиться бюллетеней с подписью и так далее – дело решилось благодаря удивительным нюансам абсолютно не идеологического характера.
По принципу политического противостояния депутатский корпус размежевался изначально. А вот дальше начались встречи Ельцина с группами – региональными, профессиональными. Дальше была важна его способность выступить, сказать веское слово в кульминационный момент – например, при обсуждении Декларации о суверенитете РСФСР. Я рад и горд тем, что эта речь в полной мере состоялась, была одинаково эмоциональной и содержательной. И это отложилось в памяти у депутатов.
Вот и роль книги в итоге оказалась благотворной. Мне думается, она совпала с тем образом Ельцина, который сложился у непредубежденной части депутатов за несколько недель работы Съезда. С одной стороны, Ельцин производил впечатление своей незаурядной искренностью, которую демонстрировал и в книге, и в работе со Съездом. С другой стороны, была очень важна модель поведения Бориса Николаевича – мы хотели избежать его публичного лидерства, которое могло вызвать раздражение раньше времени, отказаться от чрезмерного мельтешения и суетливости. Нужно было найти меру сдержанности – не пересидеть и не переговорить, а также найти меру активности – с напором, но с достоинством и корректностью в средствах.
Скажем, каждую встречу с какой-нибудь депутатской группой мы всегда продумывали до нюансов психологического порядка. Мне думается, книга служила толчком к общению, поскольку она снимала сомнения – прочитавшие ее чувствовали резонанс между тем, что там было написано и как написано, и тем, как Ельцину удалось себя вести на Съезде и в кулуарах. Голос победы