Наиболее верный избиратель Жириновского — тот, который отдал за него голос в 1991 году на президентских выборах. Это — агрессивная люмпенская общественная среда, которая охотно поддерживает идеи имперской России, России жесткой, жестокой и в этом смысле великой. Им бесконечно близки все разглагольствования о том, что такую Россия легко восстановить, стоит только как следует сплотиться ради достижения цели. Но многие из них совершенно не способны задуматься над тем, как лично и в какой форме они будут в этом участвовать.
Вторая группа поклонников Жириновского — это те, кто отчаялся достучаться до нынешней власти со своими проблемами. Они равнодушны к великой России, но отнюдь не равнодушны к тому положению, в котором очутились за эти три года. Они лишились определенности, надежности. Власть ими пренебрегла и даже не дала взамен старой коммунистической иллюзии что-то другое.
Третья категория — это откровенные мечтатели, может быть, и неплохо живущие, но сохранившие религиозно-мечтательную психологию и легко поддающиеся гипнозу обещаний. Они не ломают голову над тем, возможно ли вообще эти обещания выполнить, им важно кому-то доверить, поручить этим заняться.
Четвертые — это жесточайшие циники, для которых типична психология «чем хуже, тем лучше». Чем длительнее период нестабильности, чем сильнее хаос, тем больше у них шансов подключиться к текущему теневому перераспределению ресурсов, тем больше шансов на этом перераспределении нажиться… В этой группе и традиционные ненавистники демократов, и просто ловкие прагматики. Здесь же и природные скандалисты, для которых любая конфронтация — необходимое жизненное условие душевного равновесия.
Пятая группа приверженцев Жириновского — это люди, которые болезненно восприняли одну, очень специфическую утрату. Советский строй на протяжении десятилетий воспитывал людей в культуре социального театра. В той жизни главным умением человека было умение лицедействовать. С пеленок человек приучался иметь несколько лиц, несколько масок и играл свои минироли.
Сегодня нам не надо изображать ни убежденного коммуниста, ни добросовестного члена профсоюза, нет необходимости четко разделять и место действия — где курилка, а где красный уголок, где кухня, а где ленинская комната. Лицедейство было духовным угнетением, но когда оно исчезло, многие ощутили пустоту. Эти люди увидели в Жириновском восстановление традиции — неприкрытый театр, притягательный спектакль.
И наконец… Я не исключаю серьезной подтасовки результатов выборов. В ряде регионов она практически бросается в глаза. Не исключено, что эту подтасовку мог спровоцировать референдум по конституции. Парализованная предвыборная позиция Ельцина сказалась и в том, что на выборы в Думу все как будто махнули рукой и стали выпячивать вопрос о конституции: «Главное — принять конституцию и собрать верхнюю палату».
Тогда и началось усиление давления на глав местной администрации, чтобы они обеспечили явку и не дали провалиться референдуму по конституции. Для одобрения конституции необходимо было, чтобы к урнам пришли по меньшей мере пятьдесят процентов избирателей. И в тех округах, где явка избирателей оставляла желать лучшего, местные чиновники могли решиться на то, чтобы «добавить» голосов конституции. Но в этом случае надо было добавить и партиям, и кандидатам в депутаты — процент участия в референдуме и в выборах не может существенно разниться в одном регионе.
Если такие добавочные голоса были организованы, то они притекли в основном к либерально-демократической партии. Почему именно к ней? Те, кто регулировал избирательный процесс на местах, жесточайшим образом ненавидели «Выбор России».
Есть еще одна деталь — накануне выборов в некоторых городах и районах был организован настоящий саботаж демократической власти: отключалось отопление, не выдавалась зарплата и все под разговоры и демократах, которые довели страну до ручки. Делалось это вполне профессионально и целенаправленно. И люди в ненависти к демократам готовы были голосовать за кого угодно.
Впрочем, я не стал бы выдвигать эту причину в качестве значимой. Хватает и других объяснений успеха Жириновского.
Сам я с Жириновским не общался ни систематически, ни эпизодически. Я увидел его вблизи на Конституционном совещании. Здесь ему не надо было самоутверждаться, работать на публику. И оказалось, что по конкретным вопросам проекта конституции он был в состоянии выступать толково, точно и квалифицированно аргументируя свою позицию. Но и тогда было заметно, что если его выступление длилось больше 2-3 минут, оно превращалось в микроспектакль.
Однажды он попытался побеседовать со мной. Он говорил, а я в течение сорока минут только слушал. Это был непростой текст, смысл которого состоял в том, что мы, демократы, должны поддержать его партию, иначе придут коммунисты и всех перевешают. А он обещал нас не вешать. Он приводил многостороннюю аргументацию — от оценки внешнеполитической ситуации до разбора личностей российских политиков. Всю тираду пронизывала мысль о том, что он единственный, кто умеет говорить с избирателями, и что люди, где бы он не выступал, будут его с восторгом принимать.
Анализ наших политических экспертов показал, что Жириновский и его советники всерьез и очень детально изучили политический опыт фашизма, а также стиль и приемы Гитлера. Скажем, речь Жириновского, с которой он выступил в Думе, «Мое время еще не пришло, с вами мне не о чем разговаривать» и так далее по своему рисунку полностью воспроизводит речь Гитлера в рейхстаге. А его идея дифференцированного общения с избирателями тоже напоминает пропагандистский арсенал фюрера.
Жириновский — человек не без способностей. Надо суметь набрать такое сочетание вульгарных, агрессивных и бульварных слов в свой политический лексикон и при этом иметь достаточно упорядоченную мировоззренческую конструкцию, связанную с историей России и ее текущими проблемами.
Во время выступления Жириновского в Думе, когда он начал оскорблять присутствовавших и в зале зародилось стихийное возмущение, часть депутатов повскакивали с мест с восклицаниями «Уходим!» Жириновский мгновенно нашел единственный способ изменить ситуацию в свою пользу. В спину уходящим депутатам /я думаю, этот прием он отработал на десятках встреч/ он завопил: «Вон отсюда! Я вас видеть не хочу!» Депутаты хотели продемонстрировать протест и пренебрежение к Жириновскому, а получилось, что он их выгнал как побитых собак… Кто сказал, что это непрофессионально сделано?
Жириновский — уникальный продукт советского строя. Есть много признаков, что он с молодости был сексотом КГБ. Его либерально-демократическая партия — это достаточно точная разработка этого ведомства, которую он не без таланта реализует. И эта разработка уже обогащена его личными амбициями и опытом. Похоже, Жириновский уже несколько вышел за рамки первоначального сценария и сегодня он одновременно и привлекателен, и опасен для тех, кто его как политическое явление породил.
Рядом с ним находятся люди, которые не ходят строем и не кроят зловещие морды, зато умеют отслеживать процесс и разрабатывать во всех деталях линию дальнейшего поведения вождя либерал- демократии.
Жириновский будет стараться найти какую-то меру своему эпатажу, которому он пока и обязан успехом. Ему захочется политического лоска, вальяжности, респектабельности, но он будет срываться. И к следующим президентским выборам сохранит свой образ зэковского, полуюродивого — пахана — на грани шутовства, плутовства и карикатурной социальной демагогии. И ставка его будет прежняя — на человека, выбитого из колеи процессами перемен, на человека, утратившего перспективу и ориентиры в жизни. Чечня