3 декабря 2024 года, в День юриста, в Институте Гайдара состоялся традиционный Конституционный форум Фонда «Культура Достоинства» — «Конституционализм и его будущее в глазах молодых». Это ежегодное событие, бережно хранящее заложенную ранее традицию, инициированную Геннадием Эдуардовичем Бурбулисом, который с 2011 по 2021 год выступал основателем и модератором форума. Его идеи по вовлечению академического сообщества, законодателей, экспертов и правозащитников в дискуссию о будущем конституционализма продолжают жить и развиваться в переосмыслении новым поколением юристов.
Тематика форума традиционно приурочена к ряду значимых дат: к празднованию Дня юриста в России 3 декабря, Международного дня прав человека 10 декабря и Дня Конституции Российской Федерации 12 декабря.
Модераторами мероприятия выступили Андрей Марков, генеральный продюсер Фонда «Культура Достоинства» Геннадия Бурбулиса, член Совета Фонда, и Роман Гараев, молодой юрист и эксперт Фонда.
Фотограф: Фёдор Редницкий
Форум был разделён на три секции, каждая из которых позволила осветить различные аспекты развития конституционализма в условиях глобальных вызовов, технологических изменений и социальных трансформаций. На мероприятии прозвучало 18 докладов.
1. Права детей и молодёжи: вызовы, успехи и перспективы
Первая секция сфокусировалась на осмыслении прав детей и молодёжи сквозь призму 35-летия Конвенции ООН о правах ребёнка и 65-летия Декларации прав ребёнка. Участники обсудили успехи и недостатки международной практики защиты прав несовершеннолетних, особенности межкультурного восприятия норм, а также перспективы создания отдельного международного акта о правах молодёжи.
Особый интерес вызвали выступления экспертов и общественных деятелей: например, Борис Львович Альтшулер (председатель правления РОО «Право ребенка», правозащитник) рассказал о значимой работе по подготовке и направлению альтернативных докладов от неправительственных организаций в Комитет ООН по правам ребёнка; Евгений Александрович Ямбург (академик Российской академии образования, доктор педагогических наук) поделился своим видением текущего положения социальных прав детей, практик воспитания и школьного обучения.
Докладчики от молодёжи — студенты и аспиранты МГУ имени М. В. Ломоносова, РАНХиГС при Президенте Российской Федерации и других ведущих вузов — представили свои доклады, направленные на осмысление и совершенствование законодательных и правоприменительных механизмов, регулирование олимпиадного движения школьников, обеспечение гарантий права на родной язык, совершенствование системы высшего образования.
2. Россия и мир: конституционные обязательства и вызовы
Во второй секции основное внимание было уделено влиянию проблематики «новой нормальности», глобальных кризисов и пересмотра международных договорных обязательств государств, рассматривались вопросы суверенитета государств, пересмотра универсальных правовых стандартов.
Профессор НИУ ВШЭ Андрей Николаевич Медушевский предложил взглянуть на проблему через призму теорий глобального конституционализма, а студенты и аспиранты представили идеи о том, как гармонизировать национальное право с универсальными ценностями, не утрачивая при этом политической самостоятельности.
Интерес вызвал и доклад Сергея Алексеевича Денисова, доцента кафедры прав человека Гуманитарного университета в Екатеринбурге, который очертил возможные сценарии развития конституционной системы России в ближайшие годы, учитывая концепцию «конституционных циклов», динамику международных отношений и трансформацию универсальных ценностей.
Не менее значимыми стали выступления представителей молодого поколения исследователей. Вторая секция объединила аналитический взгляд опытных экспертов и подход молодых исследователей, отразив сложность попыток сочетать международные стандарты с национальными правовыми системами, продемонстрировав готовность юристов к поиску баланса между глобальными вызовами и локальной спецификой.
3. Проблемы парламентаризма и конституционного регулирования
Третья секция уделила внимание внутреннему устройству государственной власти, роли парламента в защите прав человека и перераспределению функций в условиях динамично меняющейся политической среды. Отношения между парламентом, исполнительной властью, Президентом и Конституционным Судом обсуждались с позиций поиска баланса и предотвращения концентрации власти в одних руках.
Молодые докладчики из МГУ, НИУ ВШЭ, РАНХиГС при Президенте Российской Федерации предложили для дискуссии смелые вопросы о роли «спящих институтов» парламентаризма (например, парламентском расследовании), рассуждали о границах судебного активизма. Сравнительный подход к проблеме, включавший анализ зарубежного опыта и международных стандартов, помог участникам взглянуть на российскую модель парламентаризма в контексте мировой практики.
С докладом выступил Олег Германович Румянцев (народный депутат России в 1990–1993 годах, ответственный секретарь Конституционной комиссии) — напомнив не только о важности исторической ретроспективы, но и рассказав о своём видении развития конституционной парадигмы, презентовав свой новый трёхтомник «О конституционном развитии России»!
Молодёжь — в центре внимания
Участие молодых исследователей — студентов, аспирантов, молодых учёных, начинающих специалистов — стало отличительной чертой форума 2024 года. Организаторы сознательно подчёркивали важность передачи эстафеты интеллектуального лидерства, необходимости дать слово новому поколению, формирующему свежий взгляд на конституционные вызовы.
Форум позволил молодым юристам, философам, политологам не только представить результаты собственных исследований и получить ценные комментарии от именитых экспертов, но и наладить профессиональные связи, сформировать новое научное сообщество единомышленников.
Отзывы и впечатления участников
Отдельно стоит отметить живой интерес к формату мероприятия. По словам одной из участниц Форума — Регины Воробьёвой, безусловными достоинствами мероприятия стали:
- возможность проведения дискуссий;
- выступления гостей с разной квалификацией, представляющих разные гуманитарные области (философы, политологи, юристы);
- активное участие молодёжи наряду с опытными экспертами.
Впечатления участников оказались положительными: Форум показал востребованность открытых дискуссий и интеграции различных научных и профессиональных взглядов. Многие отметили ценность участия молодого поколения, которое привнесло свежие идеи, продемонстрировало смелость в осмыслении сложных конституционно-правовых проблем и стремление к диалогу.
Итоги и перспективы
По итогам Форума организаторы и участники отметили, что нынешнее поколение молодых юристов всё чаще стремится выйти за рамки сугубо академических исследований, вовлекаясь в практические инициативы и общественные проекты. Это помогает переосмыслять роль конституционных норм в повседневной жизни, отвечает на новые вызовы времени и стимулирует развитие правовых инструментов будущего.
Форум не только закрепил преемственность традиций, но и показал, что сам феномен конституционализма способен обновляться, становясь всё более актуальным в меняющемся мире. Молодые исследователи предложили свежий, подчас нестандартный взгляд на известные проблемы, продемонстрировали готовность к открытой дискуссии. Их выступления подчеркнули: будущее конституционализма — это не только сохранение накопленного опыта, но и поиск новых идей, способных укрепить правовые основы общества, а значит, сделать его более справедливым и человечным.
Сборник конституционного форума здесь.
Стенограмма
1 часть
Марков А. С. Третье декабря — Международный день юриста, но о значении юристов говорить, наверное, не стоит, потому что юристы у нас объявляют и правила игры, по которым мы все живём, и защищают эти правила, а самое важное, что некоторые — самые продвинутые юристы — ещё умеют защищать граждан от таких правил, если правила входят в противовес здравому смыслу. Я представлюсь, Андрей Марков, генеральный продюсер Фонда «Культура достоинства» Г. Э. Бурбулиса, а вместе со мной модерировать форум будет Роман Ринатович Гараев — аспирант МГУ, член нашего оргкомитета и программного комитета форума. Форум должен был открывать Олег Германович Румянцев. Он будет, но задерживается, поэтому я попрошу открыть наш форум Бориса Львовича Альтшулера, председателя правления региональной общественной организации содействия защите прав детей «Право ребёнка», кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник… Я не буду всё зачитывать, если вы не возражаете. Борис Львович, вам слово.
Альтшулер Б. Л. Спасибо большое. Очень важный форум. Будьте добры, показывайте мои слайды по одной странице. Мой доклад называется «Дети России: конституционное право на достойную жизнь и свободное развитие человека». Мы сейчас отмечаем 35-летие Конвенции ООН о правах ребёнка, к которой СССР присоединился практически сразу, в 1990 году. По правилам ООН и требованиям конвенции страны-участницы каждые 5 лет представляют свои доклады о её выполнении. Эти же правила предусматривают, что общественные организации страны вправе представить свой альтернативный доклад в ООН, который является комментарием к государственному. Мы как общественные организации России представляли в Женеву такие альтернативные доклады неоднократно: в 1998, ко второму периодическому докладу России, потом в 2005 и 2013 годах, последний, четвёртый доклад был в 2022 году. Каждый доклад мы сопровождаем заключением — наши предложения. Конструктивные предложения, мы понимаем, что всё это пойдёт на разные уровни власти, в том числе и высшему руководству России. И я хочу сказать, что всё это не формалистика — конвенция, государственный доклад, альтернативы, — а реально новое слово в жизни человечества. Выступая в 2006 году на одном важном совещании, я сказал: «Согласно данным науки живая клетка появилась на земле примерно 4 миллиардов лет назад. Более-менее современная человеческая цивилизация — около 10 тысяч лет назад. Конвенция о правах ребёнка принята 17 лет назад. Мы в самом начале пути».
Взаимодействие с помощью комитета ООН государства и общественных организаций оставило зримый след в Российской Федерации. Благодаря этому удалось преодолеть страшное явление массового социального сиротства, которое наблюдалось в России 20 лет назад. Приведу некоторые официальные данные. Двадцать лет назад суды Российской Федерации выносили в год около 120 тысяч решений о лишении родителей родительских прав, то есть росло число сирот при живых родителях: 320 новых социальных сирот в день. Сегодня эта цифра в 10 раз (!) меньше. Двадцать лет назад число сирот в сиротских учреждениях России насчитывало более полумиллиона. Сейчас значительно меньше — примерно 100 000, в основном это дети-инвалиды, других разбирают семьи. Детей-инвалидов приёмные семьи брать не могут: очень трудно их содержать, да и кровным родственникам не проще. К этой проблеме мы ещё вернемся, потому что причина её — отсутствие в Российской Федерации действительно мощной системы помощи семье в трудной жизненной ситуации, в том числе с детьми-инвалидами. Но в целом сокращение числа сирот — это действительно революционный поворот. В 10 раз! Настоящий исторический прорыв. Но всё не очень просто. С одной стороны, есть поручение Президента Российской Федерации В. В. Путина правительству и главам регионов разработать механизмы, которые позволят сократить число детей, находящихся в интернатных учреждениях, которое он озвучил в послании Федеральному собранию 10 мая 2006 года (всё есть в Интернете). С другой стороны, РостСиротПром — огромная корпорация, в ведомстве которой находятся все сиротские учреждения. Там при миллиардных бюджетных ассигнованиях процветает огромная коррупция, а кроме того, как откровенно сказала в частном разговоре одна высокая московская чиновница, возражая против того, чтобы развивать в Москве семейное устройство сирот: «Учреждениям тоже нужны дети». Это очень точная формулировка, а если ещё точнее, то дети были нужны РотСиротПрому. Сопротивление было бешенное, не всё удалось, тем не менее результат мы видим такой, как я уже говорил. Достигался он очень медленно и постепенно, недаром я говорю, что это триллер. Но это было давно. Сейчас перейдем к текущей ситуации.
Проблемы сегодняшнего дня отражены в некоторых частях заключения к новейшему альтернативному докладу 2022 года «Наши предложения», но с добавлениями, сделанными в ноябре 2024 года, — апдейт к тому, что было два года назад.
Подробнее о наших предложениях. Прежде всего — по поводу помощи семье. Это вообще странно, потому что ещё в 2015 году были приняты важнейшие дополнения в семейный кодекс, которые отдают приоритет помощи семье. Они не работают! Каких-то звеньев, может быть, не хватает… Как автомобиль, который не заводится. И непонятно, почему федеральный уровень не прислушался к пермскому очень успешному опыту. У есть нас конкретные предложения, которые будем направлять на самый высший уровень.
Первое — принять принципиальное решение, что российская система социального обслуживания ориентирована главным образом на работу на территории, на помощь непосредственно по месту жительства семьям и детям, находящимся в трудной жизненной ситуации. Конкретно для реализации этой установки необходимо на федеральном уровне определить, что везде должна быть специализация: каждая социальная служба должна выделить участкового социального работника, который знал бы каждую семью на конкретной своей территории. Пока такой порядок установлен в Пермском крае, в Санкт-Петербурге, ещё кое-где, но на федеральном уровне это не закреплено.
Второе — конечно, везде обязательно, непременно должны быть горячие линии, телефоны доверия, и здесь уместно в целом говорить о работе служб социального доверия и социальной защиты. Например, существует такая государственная программа, как система долговременного ухода, с этого года она работает во всех регионах России, но ориентирована она на пожилых. Её надо расширить на применение к семьям с тяжёлыми детьми-инвалидами, которые тоже требуют долговременного ухода. Это наше предложение.
По инклюзивному образованию я выбрал несколько моментов. В 2012 году приняли федеральный закон об образовании, который впервые в России ввёл инклюзивное образование, то есть образование больных людей вместе со здоровыми. Действительно, это колоссальный законодательный прорыв, но на пути внедрения этого раздела встречаются серьёзные проблемы. Во-первых, отсутствие в школах отдельных малогабаритных помещений для специальных коррекционных классов, отсутствие кабинетов для врачей-логопедов и психологов, а также санитарных помещений, для того чтобы поменять подгузники или провести другие гигиенические процедуры.
Во-вторых, в России 1 миллион 200 тысяч учителей, но практически все они недостаточно квалифицированы в смысле инклюзивного обучения. В-третьих, наблюдается такое явление: в некоторых школах дети начинают приязненно и с любовью относится к инвалидам в их классах, а в других реализуют травлю. Для создания общей эмпатии к больному однокласснику тоже нужны какие-то меры, но школы не готовы их разрабатывать, подготавливать и вводить. Предлагается три вещи. Первая, самая главная: нужна федеральная программа «Инклюзивное образование» — такая же, как «Доступная среда», которая предусмотрела бы всё необходимое от формирования технических заданий для проектов помещений до кардинального расширения ресурсов инклюзивного образования. И для этого уже есть закон: часть 4 статьи 42 закона об образовании всё это определила. Конечно, должны полноценно работать центры психолого-педагогического и медико-социального направления, которых много в стране, но пока они не задействованы в реализации целей инклюзивного образования, их надо укреплять. Можно делать кластеры.
И последнее, насчёт эмпатии. Есть такой замечательный российский опыт — создание службы школьной медиации и примирения. В некоторых регионах Московской области он применялся, но на федеральном уровне отражения пока не нашёл. Должно быть! Специфика этих служб в том, что они включают самих детей. Это то, что касается инклюзивного образования.
Ещё одна больная, конечно, тема — бедность семей с детьми, хроническое недоедание миллионов детей и неприемлемые жилищные условия. Здесь тоже есть совершенно конкретные предложения. Ну то, что бедность в России имеет детское лицо, известно всем. Особая боль, когда средств у родителей хватает только на еду, и дети всё равно сидят на картошке, хлебе и макаронах, овощи и мясо невозможны. И многодетные такие семьи есть. Несмотря на пособия не хватает средств при нынешних ценах, которые по всей стране одни и те же.
Что делать? Казалось бы, всё на поверхности, имеются уже и государственные документы. Первое — экстренная продовольственная помощь. По мировому опыту, это продовольственные карточки для бедных, сертификаты, или подготовленная в 2015 году Минпромторгом России программа по созданию системы адресной продовольственной помощи малоимущим гражданам России — САПП. Она была положена правительством в долгий ящик. В 2021 году Минпромторг снова внёс её в правительство, теперь уже правительство Михаила Мишустина его саботирует. Почему? Я сейчас поясню, это очень интересный вопрос. Важно замечательное свойство программы САПП, которое, собственно, и делает её реалистичной. В неё включено повсеместное развитие местных рынков, малых форм торговли, что позволит выйти с продуктами на рынки огромному числу личных хозяйств и фермеров. Согласно официальным данным, 45 процентов всей сельхозпродукции России производится в личных и фермерских хозяйствах, но только 15 процентов этой продукции попадает в торговые сети. Иными словами, в стране гигантское количество продукции пропадает или продаётся перекупщикам задарма, а они продают её по жутким ценам. Ясно, что такая мера, какую предлагала программа, — прямой удар по агро-олигархам и сетевикам-монополистам, которые взвинчивают цены на всю страну благодаря своему монополизму.
Аналогичная ситуация с жильём. Не буду описывать жилищный кризис в России. Он известен. Напомню единственное: у нас в России почти 20 лет не строится социальное жилье — всё пущено на коммерческое строительство и ипотеку, а она доступна очень малому числу российских семей, есть масса малоимущих, которые и думать об этом не могут при любом проценте, даже льготном. Ситуация катастрофическая, приводить конкретные данные нет необходимости, потому что их легко найти. Но лично я этим занимаюсь почти десять лет — сначала как член общественной палаты четыре года, потом как член общественного совета при Минстрое России, в совете по правам человека при президенте, когда председателем был Михаил Александрович Федотов. Потрясающее предложение докладывалось президенту, и он его поддерживал, даже в указе номер 600 от 7 мая 2012 года оно учтено. Ничего не выполнено. Мы всё это готовили в сотрудничестве со строителями-специалистами и достигли единого мнения, что построить качественно и быстро много-много дешёвого жилья ничего не стоит. Это малозатратно для бюджета. Вспомните китайский опыт. Не делается по единственной причине, напоминающей ту, которую я уже назвал, когда говорил о программе САПП. Диктатура олигархов-монополистов, но теперь уже строительных, которые встают стеной, когда речь идёт об удешевлении квадратного метра, потому что привыкли к сверхдоходам. Тут мы подходим к самому, может быть, интересному.
То, что называется концентрация, монополизм, картельный ценовой сговор — проблема и фактически единственная причина бедности многих стран. В России это гипертрофировано. В докладе ФАС в октябре 2017 года, этому дано такое определение: «…всеобщая картелизация российской экономики. Специфика коррупционных сговоров в России — участие в них государственных органов со всеми признаками, присущими организованным преступным группам и преступным сообществам». Но такая характеристика появилось не просто так! За несколько месяцев до этого доклада, конкретно 5 августа 2017 года, президент России подписал поручение о борьбе с картелями. Силовики полностью проигнорировали всё, что там было написано, а Федеральная антимонопольная служба, которую возглавлял тогда Игорь Юрьевич Артемьев (кстати, член политсовета партии «Яблоко» в то время), разработала по поручению президента пакет антимонопольных законов, который в СМИ получил название «Удар по картелям». Правительство внесло этот пакетный удар в Государственную думу, и с 2017 года депутаты его морочат. Можно догадаться почему. Они много говорят о демографическом кризисе, но совершенно не учитывают того, что рождение ребёнка для семьи — это прыжок в нищету, а меры, предложенные в пакете, должны помочь демографии.
На этом я кончаю с первой частью, переходим к части второй «Дети России и право человека на развитие». Тут я вспомню конец 1960-х годов, 50-летие советской власти, Юлий Даниэль, уже выйдя на свободу, написал стихотворение, а замечательный композитор Пётр Старчик сделал из него песню. Последняя строфа этого стихотворения такая:
Триста лет татары игом гнули,
Только убедились — не согнёшь.
Мы их в пятьдесят лет так согнули,
В триста лет потом не разогнёшь.
Тем не менее наступили новые времена, с тех пор уже прошло более 30 лет, новые поколения выросли в разогнутом состоянии. Почти половина населения России. Это и дети, и молодёжь, которые даже не знают, что это означает: выбирать выражения по телефону, и у стен есть уши, каждое критическое слово может обернуться посадкой или психушкой… Они этого не знают. И вдруг — на тебе! Тут уместно вспомнить сказку «Орёл-меценат» Салтыкова-Щедрина, где орёл, царь птиц, решил ввести просвещение, либерализм в своём царстве, а потом ему это надоело: «— Шабаш! — вдруг раздалось в вышине. Это крикнул орёл. Просвещение прекратило течение своё. Во всей дворне воцарилась такая тишина, что слышно было, как ползут по земле клеветнические шёпоты». Я это слышал от Андрея Дмитриевича Сахарова в другой ситуации, а теперь цитирую это здесь. Случилось… — шабаш! Аресты, суды, сроки. Тысячи людей лишены свободы за откровенно сказанное слово в Интернете или призыв к миру, за высказанный ужас от того, что происходит. Уже всё уголовно наказуемо.
У нас здесь конституционный форум. Всё это катастрофически противоречит Конституции Российской Федерации: статье 29 о свободе мнений, слова; статье 31 о свободе мирных собраний и прочие. И, конечно, всё это гарантировано присягой Президента Российской Федерации — статья 82 Конституции, а также его сравнительно недавним указом. Я не помню номер, но там жизнь, права и свободы человека перечислены среди базовых ценностей российского общества, даже подчеркивается —традиционных, что не очень точно. Сказано это президентом в ноябре 2023 года. И вот на тебе! Что теперь получается?
Несколько слов хочу сказать о нашей Российской хельсинкской группе. Это неформальное объединение, которое мы сделали после того, как юридически была закрыта Московская хельсинкская группа. За прошедший с лишним год мы не раз выступали в защиту российской Конституции с заявлениями, которые всегда сопровождаются призывами к безусловному освобождению граждан России, оказавшихся за решёткой вопреки положениям Конституции Российской Федерации. И что же у нас получается? Как может быть реализовано конституционное право человека, право наших детей на развитие, если допускаются такие нарушения Конституции? Можно ли эти новые поколения, не привыкшие ко всему этому, загнать снова в советское стойло, чтобы они жили с поджатым хвостом? Или для этого потребуется то же самое, что сделали большевики, а потом Сталин? Страшно об этом говорить. Я закончу цитатой из стихотворения моей жены — поэтессы Ларисы Миллер:
Слова всё те же ключевые:
Надежда, вера, свет, душа.
Сии потоки речевые
Плывут, повторами греша.
А кто-то с берега кивает
И машет. Мол, сюда, сюда:
У нас надежда иссякает,
Со светлым будущем беда.
Вот я и процитировал обращение к потоку этих замечательных слов, без которых не может быть светлого будущего. Спасибо.
Марков А. С. Большое спасибо, Борис Львович, за ваше выступление. Слова поддержки вам и Ларисе Емельяновне, они сейчас вам очень нужны.
Альтшулер Б. Л. Спасибо.
Марков А. С. Я должен был сказать в начале, но скажу сейчас. У нас организатором выступает Фонд «Культура достоинства» Геннадия Бурбулиса, но при этом выступления участников могут не совпадать с мнением фонда, чтобы мы все понимали, и для протокола я должен был это сказать. Институт Гайдара совсем не участвует в организации форума, он просто предоставляет помещение. Продолжит выступление Евгений Александрович Ямбург, доктор педагогических наук, академик Российской академии образования, заслуженный учитель России, директор Центра образования номер 109. Пожалуйста.
Ямбург Е. А. Огромное спасибо, после Бориса Львовича мне нелегко выступать, потому что я фактически руковожу колоссальным холдингом, а это 62 точки в России и за рубежом, основное направление которых так называемая госпитальная педагогика. У меня фактически сотни тысячи детей, у которых онкология, пересадка почки, а в последнее время это дети, опалённые войной. Там лежат те дети, которые ещё долго будут лежать, они должны отвлекаться от своих болезней. Фактически у меня ребята и из Крокус-сити, и после наводнения, а занимаются с ними 15 тысяч учителей, специально обученных работать с такими детьми. И должен вам сказать, что не всё так безнадёжно, потому что на сегодняшний день, казалось бы, Армения и Азербайджан, Киргизия и Казахстан, где у меня сейчас тоже школы открыты, между собой как кошка с собакой, но количество онкологических детей растёт. И приходится заниматься этим, так сказать, невзирая на политические и прочие противоречия. Более того, я вам хочу сказать, что эти дети, конечно, совершенно потрясающие, они одарённые, они дают нам пример мужества в подобных ситуациях. На самом деле, ведь я всем объясняю: никто не знает, кто кому нужнее — больной ребёнок здоровому или здоровый человек больному.
Не бывает бесконфликтных школ. У меня одна девочка четыре года назад пыталась совершить самоубийство — мальчик от неё ушёл. Одно дело разговоры, что жизнь надо любить, другое — суметь пережить трудности. Когда она оказалась среди волонтёров, работающих с этими детьми, то поняла, что собственная проблема может показаться ерундой по сравнению с тем, что происходит вокруг.
Ситуация острая вот в чём. Работая на стыке медицины и педагогики, я хочу познакомить вас с некоторыми данными Союза педиатров, я и сам член этого союза, они не столь фальшивые, как министерские. Мы на первом месте среди цивилизованных стран по суицидам, по буллингу. И на первом месте, если брать расстройства поведения, психоневрология. Отсюда такая взаимная агрессия, ненависть и тому подобное. Вы знаете, конечно, казанского стрелка, ещё об одном-двух, наверное, слышали. А я знаю их сорок. Идёт стрельба в школах, рядом со школой — это происходит почти каждый день. Мы договорились с журналистами стараться не предавать это огласке, чтобы не пиарить — на самом деле это очень заразительно. Все стоны по поводу того, чтобы усилить охрану — смешно, потому что у каждой школы нацгвардию не поставить. Сажать? Кого сажать? У одного мальчика не диагностированная опухоль мозга в самом начале, у другого детская форма шизофрении, выявляются и другие тяжёлые нервно-психические заболевания. С этим надо работать.
И в такой ситуации медицинские центры, которые я создавал ещё в конце 1980-х, почти все были уничтожены. Их развели по ведомствам, там считали: медицина — одно, педагогика другое, социальная сфера — третье. Часть своих центров я сохранил ценой многих выговоров. Но я с удовлетворён. Выговор не туберкулёз — в могилу с собой не заберёшь. А сейчас такие центры начинают восстанавливать, на подготовку специалистов теперь уйдёт где-то 10–12 лет. Инклюзия был провалена за счёт «фальшивой инклюзии», потому что на сегодняшний день губернаторы рассуждают примерно так: мы в обычные школы отправим детей, в том числе с ментальными поражениями. Ведь содержание детей в школах 7-го и 8-го вида в два раза дороже, а в обычные школы отправить было легко, но люди там были не готовы. А содержание в тюрьмах ещё дороже, там же кормить надо. Постепенно начинаем восстанавливать школы 7–8-го вида. И вот во всей этой ситуации, у меня нет безнадёжности. Как уже было сказано, я подготовил 15 тысяч педагогов, которые работают уже с детьми, опалёнными войной, дети у меня со всех сторон — из Харькова, Белгорода и Курска, где две школы сейчас разбомбили. Я не спрашиваю, откуда ребёнок, поэтому, видимо, стал врагом Украины и вошёл в список «Миротворец», так что идиотизм со всех сторон. Но не это самое страшное? Самое страшное, что я вижу, имея филиалы по всей стране и встречаясь с педагогами: дети в регионах играют в наших и украинцев. Вдумайтесь! Не в наших и фашистов, как, предположим, мы играли после войны. Вот эта ненависть — она зашкаливает. И вспоминается замечательный Александр Галич, написавший поэму «Кадиш», в которой от имени Януша Корчака (а я, кстати, комментировал его дневники, изданные впервые после того, как нам удалось их разыскать) говорит:
И скажу на самой смертной исповеди,
Если есть на свете детский Бог:
Всё я, Боже, получил сполна,
Где, в которой расписаться ведомости?
Об одном прошу, спаси от ненависти,
Мне не причитается она.
Я хочу сказать, что это пройдёт, конечно. Я глубоко знаю историю детства. Есть такая считалочка: «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана». Что за бред? Какой месяц? Но считалка появилась после Первой мировой войны: «Вышел немец из тумана, вынул ножик из кармана». Со временем немец превратился в месяц. Это будет, но на ликвидацию ненависти уйдёт 40–50 лет, это целая стратегия образования. Надо отдавать себе в этом отчёт.
С Геннадием Эдуардовичем Бурбулисом мы много полемизировали. Я со многим не соглашался, но вам я хочу сказать, что сегодня, когда говорят о причинах гибели Советского Союза — и смешно, и плакать хочется. Оказывается, одной из главных причин называют фильм Петра Тодоровского «Интердевочка». Во как глубоко собака покопалась! «Интердевочка» как главная причина… Причём называют именно те, кто стали главными бенефициарами рыночных отношений и входят в списки Форбс!
И вот что я ещё хотел — самое главное. Меня очень возбудил Борис Львович, и мне очень хочется сказать… Дело в том, что Егор Тимурович обладал просто потрясающей научной честностью. В 2004 году Егор Гайдар и Владимир Мау нас очень удивили, мы спорили тогда об этом ещё и с Бурбулисом… Они написали большую статью про марксизм, и основной тезис состоял в следующем: мы вообще-то марксисты и всегда были марксистами, поскольку считаем, что материальное / экономическое бытие определяет сознание. Это субстрат истории и так далее. Не были мы согласны, но на самом деле экономический детерминизм действительно превалировал. Что значит честность Гайдара? Позднее появилось множество текстов, в которых говорилось, что всё пошло не так именно из-за того «простого» исторического материализма. Экономического. Егор Тимурович писал примерно так: мы не обращали внимания на политические институты, медиа, на инфраструктуру свободы; мы поверили, что, если у нас будет рынок, — всё остальное придёт само собой, и так далее. То есть это признавал и Гайдар в своих последующих текстах. А где сегодня эти люди, которые исповедовали экономический детерминизм? Ну от этого отказался Глеб Павловский, уже нет в живых. От этого фактически отказался Анатолий Чубайс. Один Кириенко торжествует в этой парадигме и как бы развивается. Так вот, именно об этом я и хочу говорить прежде всего.
Понимаете, мы очень плохо понимаем психологию людей, особенно людей молодых. А поскольку я работаю уже полвека с молодыми людьми, то скажу: вы знаете, мы все в плену у таких пушкинских парадигм, как «темницы рухнут и свобода, нас встретит радостно у входа»; «и на обломках самовластья…». Ну это писал молодой Александр Пушкин, очень незрелый. В следующих своих стихах, посвящённых Чаадаеву, он всё это отрицает. В связи с этим я вам должен сказать, что с Пушкиным тоже большая беда. У меня есть мемуары Семёна Степановича Гейченко, основателя Пушкинских гор. Их было издано всего 100 экземпляров. Он писал: «Сегодня был день рождения Пушкина: продано 45 ящиков портвейна и три сборника Пушкина». Мы очень любим Пушкина… Так вот в данной ситуации я верю, всё-таки в лучшее. И я никогда не забуду стихи замечательного Владимира Николаевича Корнилова, не путать с другим Корниловым, он пишет в этих стихах:
Не готов я к свободе –
По своей ли вине?
Ведь свободы в заводе
Не бывало при мне.
Никакой мой прапрадед
И ни прадед, ни дед
Не молил Христа ради:
«Дай, подай!» Видел: нет.
Что такое свобода?
Это кладезь утех?
Или это забота
О себе после всех?
Неподъёмное счастье,
Сбросив зависть и спесь,
Распахнуть душу настежь,
А в чужую не лезть.
Океаны тут пота,
Гималаи труда!
Да она ж несвободы
Тяжелее куда.
Я ведь ждал её тоже
Столько долгих годов,
Ждал до боли, до дрожи,
А пришла — не готов.
Это он-то не готов! Который никогда не врал! И как только в 1986 году стихотворение вышло, оно было переведено на 26 языков. Причём с переводом тоже смешно, ведь «свободы в заводе не бывало при мне» переводилось как «свободы на фабрике не бывало при мне». Незадолго до смерти он написал тоже замечательное стихотворение, я дружил с ним.
Считали: всё дело в строе,
И переменили строй,
И стали беднее втрое
И злее, само собой.
Считали: всё дело в цели,
И хоть изменили цель,
Она, как была доселе, —
За тридевятью земель.
Считали: всё дело в средствах,
Когда же дошли до средств,
Прибавилось повсеместно
Мошенничества и зверств.
Меняли шило на мыло
И собственность на права,
А необходимо было
Себя поменять сперва.
Вот это «себя поменять сперва» — пожалуй, самое трудное что есть. Потому что для большинства молодых людей сегодня, всё равно: что Первая мировая, что Отечественная война 1812 года — это всё очень далеко. Конечно, кроме тех, с кем мы предметно работаем, а таких очень немало в России. Поверьте, разговор не абстрактный: и с больными, и со здоровыми мы постоянно работаем. Но для большинства это какая-то история, какие-то предки. Кстати, это не первый раз в России. Алексей Хомяков в 1840 году написал замечательное стихотворение.
Не говорите: «То былое,
То старина, то грех отцов;
А наше племя молодое
Не знает старых тех грехов».
Нет, этот грех — он вечно с вами,
Он в ваших жилах и крови,
Он сросся с вашими сердцами —
Сердцами, мёртвыми к любви.
<…>
За всё, за всякие страданья,
За всякий попранный закон,
За тёмные отцов деянья,
За тёмный грех своих времён,
За все беды́ родного края, —
Пред Богом благости и сил
Молитесь, плача и рыдая,
Чтоб Он простил, чтоб Он простил!
Надо сказать, что действительно перед нами стоит такой вопрос: как обернуть молодых людей к историческим сюжетам? Я глубоко убежден, что сегодня главный инструмент поворота — это педагогика. Может быть, конечно, я, как любой специалист, тоже подобен флюсу, но тем не менее: почему педагогика? Потому что сделать это можно, только оборачивая их к ситуациям. Причём, если мы начинаем вещать… Вы знаете, мне очень смешно, когда… Я очень люблю сегодняшних молодых людей. Кстати, большинство считает, что они очень плохи. Я так не считаю. Они ироничны. Слава богу, есть Интернет. Слава богу, есть блоги. Знаете, как они называют моё поколение? Винтажный газовый генератор, в переводе — старый пердун. Чтобы не быть «винтажным газовым генератором», надо идти в ногу со временем, не отставать. Надо для этого ставить творческие задачи.
Мы дали задачу десятиклассникам после знакомства с огромным стихотворением Хомякова, за что мы должны просить прощения. «За клевету на Годунова, за смерть и стыд его детей», за многие другие исторические мифы … Мы предложили его продолжить. И вот что пишет десятиклассник, который продолжает стихи в стилистике автора:
Молитесь, плачьте, кайтесь снова,
За все (неразборчиво)
За отрицанье божья слова,
За церкви в прахе и крови,
За тьму невинно убиенных,
За веру в бешенных вождей,
За лагеря, за осуждённых,
Незнающих вины своей,
За обольщение химерой,
За гибель дважды в век страны,
За поражение в сорок первом
И за бессчётных жертв войны.
За лучших гибель и забвенье,
За низких, подлых торжество.
За трусость к истинному знанью,
За хамство, лень и воровство.
За опустевшие деревни,
За вдов, не видевших мужей,
За ложь, неслыханную с древле,
За обездоленных детей.
За то, что божий дар — свободу
Бесстыдно продали на слом.
За то, что своему народу
внушили сладкий смертный сон,
где гордость о советском рае,
где спесь не от своих побед,
где людоеда прославляют,
где ложь цветёт, а правды нет.
Понимаете? Когда мы даём такое задание, это уже креативная позиция, а не просто мы говорим: выучи, выучи, выучи… Почему это так важно? Это важно ещё и в ситуативном плане. Для меня один из самых тяжёлых праздников — 23 февраля, как ни странно. Я объясняю почему. Дело в том, что 23 февраля, конечно, фейковый праздник, достаточно открыть работу Ленина «Социалистическое отечество в опасности», где Ленин пишет: «В этот день наши войска позорно бежали из Пскова и Нарвы». А бежали они в город, где жили мои предки — город Ямбург. И у меня есть фотографии, где они счастливые, что войска отвалили оттуда и бегут. Праздник придумал Троцкий. Все уже забыли, кто такой Лев Давыдович Троцкий. 23 февраля — мужской праздник, когда девочки поздравляют мальчиков. И вот учительница, которая не историк, а классный руководитель, ведёт этот урок о важном. Она поставила фильм «Офицеры» Бориса Васильева, которого я тоже знал и уважал. Есть такая профессия — родину защищать. Встаёт парень и говорит — я ненавижу ваш праздник, в этот день уничтожали мой народ. И действительно, в этот день увозили чеченцев и ингушей, он хлопает дверью и выходит. Я его ловлю: «Пойдём поговорим». Я ему говорю: «Ты пойми, это не русские виноваты, это имперская политика — разделяй и властвуй. Они пострадали не меньше от голодомора…» и так далее. «Давай посмотрим замечательные стихи Владимира Высоцкого, я его старшего сына тоже учил».
Воспоминанья только потревожь я —
Всегда одно: «На помощь! Караул!..»
Вот бьют чеченов немцы из Поволжья,
А место битвы — город Барнаул.
И тех и других собрали, они режут друг друга. То есть в этой ситуации, я ещё раз говорю, расширение педагогического бэкграунда… Здесь вы правы. И с точки зрения медицины психологии это задача немедленная. Я разработал стандарт и сам кричал, что не надо его внедрять до тех пор, пока не научили учителей. Он в этом году уже входит, а учителя в массе своей не готовы.
Здесь есть две очень серьёзные проблемы. Первая, у нас совершеннейшее убожество с точки зрения научной. Я привел своих внучек в планетарий, это замечательно, все экспериментальные вещи. Подходит дама ко мне, с ней пятиклассники я вижу, она сует мне гаджет — сфотографируйте мне сына рядом с этой хренью. Я говорю: это не хрень, это маятник Фуко. Он раньше был в Казанском соборе, она его никогда не видела… У нас 60 процентов взрослых людей убеждены, что Солнце вращается вокруг Земли. Что вы хотите от детей?
Вторая проблема, не менее серьёзная, — особенная такая религиозность, это, конечно, и смех и грех. Сидел в православной гимназии на семинаре православной физики. У меня такое ощущение, что скоро гинекология будет православная; видимо, у православных женщин всё по-другому устроено. Главная задача православной физики — чтобы каждый урок физики приводил к идее бытия Божия, чтобы детей стошнило, как раньше от марксизма-ленинизма. Но в другой школе, с еврейским компонентом, я вообще обалдел. Там висит в учительской приказ, запрещающий изучение сказки «Три поросёнка» в силу некошерности персонажей. Ну дурь несусветная! Понимаете, мой учитель Александр Мень убиенный, утверждая невозможность единообразия, приводил в пример звездоносцев как истинно православных, истинно мусульман, истинно коммунистов. Между тем это очень тонкая вещь. Замечательный мыслитель, харьковский учитель-культуролог Владимир Соломонович Библер считал, что логика ХХI века будет диалогикой, где будут совмещаться позитивное научное знание с интуициями и прозрением. А что происходит сегодня? Приходит священник и говорит: я запрещаю ребёнку посещать уроки биологии, поскольку там изучается дарвинизм, а он противоречит моей вере, и это чисто обезьяньи процессы, которые Америка проходила в 1920-х годах. Следующий священник запрещает своей дочери посещать уроки в 10-м классе, где изучается Евангелие от дьявола. Это он так про «Мастера и Маргариту» Булгакова. Чушь несусветная, но он добился своего. Неделю назад «Мастер и Маргарита» изъята из программы и введена «Молодая гвардия» Фадеева. Приехали уже. Между тем, я часто вспоминаю, как на уроке, где изучался миф об Адаме и Еве, которых изгнали из рая, девочка говорила о том, что Бог зол. С точки зрения девочки, Адам и Ева — они же хотели узнать, что такое хорошо, что такое плохо, а их изгнали за познавательную активность.
Есть в науке понятие избыточный антропоцентризм — слишком преувеличенное представление о мощи человека, оно отражается в искусстве и множестве афоризмов: «Нам нет преград ни в море, ни на суше». Или Мичурин: «Мы не должны ждать милостей от природы». Отношение к этому обычно такое: мы это застали, а вы хлебаете последствия, потому что появились озоновые дыры, глобальное потепление и многое другое. На самом деле об этом стоит и нужно говорить, но всё это требует высочайшей квалификации педагогов. Однако я не впадаю в отчаяние в этой ситуации, я педагогический оптимист. Я вижу, как прорастает будущее. Правы те, кто считают, что в России надо жить долго.
Наконец, последнее: хочу подарить Борису Львовичу мою только что вышедшую книжку, она называется «Профилактика духовных эпидемий. Педагогические уроки Холокоста». Известен такой случай. В 1945 году голландского юриста, писателя и общественного деятеля Авеля Херцберга, пережившего все трагедии фашистских лагерей, одна дама спросила: «Как сделать так, чтобы наши дети не оказались жертвами?» Он ответил: «Это неправильно поставленный вопрос. Как сделать так, чтобы наши дети не стали палачами?» Моя книга об этом. Причём она вызвала дизлайки со всех сторон. Книга не только про Холокост, да и впервые этот термин был применён англичанами по отношению к армянской резне в 1915 году. Книга и о народах Кавказа, об их депортациях. Так вот, евреи на меня обиделись, что это не про евреев, а все остальные — что опять про евреев.
Недавно, к сожалению, был принят закон, — ох какая же это глупость! — запрещающий сравнивать руководство СССР в период Второй мировой войны с руководством нацистской Германии, то есть Сталина и Гитлера, а это «родные братья» на самом деле. Принят закон, что нельзя оскорблять чувства верующих. Но смотрите, ловим четырёх подростков под лестницей. Не подумайте ничего плохого, они намаз совершают, у них Рамадан. Приглашают: вы что творите? — стеклянные глаза — вы чувства верующих оскорбляете!.. Даже если я верующий человек, всё равно не понимаю… А есть чувства атеистов?
Разговор с учеником-мусульманином. «Ну скажи, пожалуйста, — надо же разговаривать, — вот ты стал машинистом дальнего следования. Двенадцать часов. Что будешь делать?» Он отвечает: «Остановлю поезд и буду молиться». Думаю: всё равно тебя достану… Говорю: «Вот ты стал, как это называется…. Не стал, а оказался на хирургическом столе у мусульманина. Он прерывает операцию, молится, а ты отдаешь Богу душу…» Он помолчал и сказал, что будет думать теперь и пойдёт в мечеть. Продолжаю: «Хорошо, а в мечети скажут: надо молиться. Вот я не могу позволить, чтобы у меня иудеи не сдавали в субботу ЕГЭ, а вы уходили с уроков делать намаз. У вас есть школы с национальным уклоном». Думал-думал… «Я в ту школу не пойду, у вас учат лучше». Тогда говорю: «Раз так, выбирай себе дружок один какой-нибудь кружок. Ещё одно нарушение — и вон отсюда, мы светская школа». Это, я прошу прощения, техника безопасности в полинациональном и многоконфессиональном государстве. Мы учитываем их особенности.
Когда девочка-актриса (у нас свой театр) рыдает, что на выпускном вечере не может выйти на полонез, потому что им нельзя, чтобы мужчина касался, я соглашаюсь: «Ну хорошо. Будь мажордомом, всех будешь объявлять». Мы учитываем эти вещи… Огромной ошибкой было бы в четвёртом классе разогнать детей по конфессиям. Это полная беда, ничего подобного я не могу делать, у нас государственная школа, но я придумал новую функцию — коррекция ошибочных решений вышестоящих организаций. Один раз в четверть я собираю детей всех религий. Я считаю, что православный ребенок должен знать, что «ислам» в переводе на русский — это «смирение», а «джихад» — это не убийство людей, а убийство греха в себе. И что в 19-й суре Корана написано «нет ни эллина, ни иудея». В то же время мусульманский ребёнок должен знать, что в послании апостола Павла тоже «нет ни эллина, ни иудея». Эта тонкая, филигранная работа — работа педагогическая. Прошу прощения, специалист подобен флюсу. Я считаю, что педагогика — оружие дальнего действия, но очень эффективное. (Аплодисменты.)
Марков А. С. Спасибо, Евгений Александрович. Давайте к вопросам и дискуссиям перейдём попозже, потому что время летит очень быстро, да и я никак не мог прервать академика… Сейчас передадим слово Елене Леонидовне Альшанской, президенту благотворительного фонда «Волонтёры в помощь детям-сиротам», члену Общественного совета при уполномоченном…
Альшанская Е. Л. Давайте без регалий. Я очень коротко, не буду занимать ваше время. Во-первых, некоторые вопросы по поводу названия вашего форума: «Будущее в глазах молодых». Молодых я вижу ровно одного… Пока.
Марков А. С. Есть, есть. У нас программа большая.
Альшанская Е. Л. Что-то их не видно. Ну, хорошо!
Марков А. С. Но мы…
Альшанская Е. Л. Молоды душой!
Марков А. С. …всегда за диалог поколений.
Альшанская Е. Л. Аудитория молода душой — это я поняла, но глаза у нас с вами всё-таки уже не настолько молодые, тем не менее… Чтобы мне быть краткой, покажите один следующий слайд и ничего больше показывать не надо. Действительно, как говорил Борис Львович, 20 лет тому назад было около 120 тысяч родителей, лишённых родительских прав, сегодня ситуация категорически другая — их в 10 раз меньше… Соответственно, в 2023 году было 24613 родителей, которые были лишены родительских прав и 7000 ограничены в правах. Ключевая история здесь связана с тем, что количество восстановленных в правах родителей на протяжении десятилетий процентно не меняется. То есть снижается лишение, поэтому у нас очень кардинально снизилось количество детей в детских домах, их сейчас действительно в 10 раз меньше, чем было когда-то, когда вся эта история только начиналась, но при этом процент восстановления родительских прав почти не меняется. Что тут можно сказать?
Когда речь идёт о праве ребёнка на жизнь и воспитание в семье, я согласна с тем, что прежде всего мы должны говорить о кровной семье ребёнка, но и здесь ситуация у нас до сих пор выглядит довольно печально. Иными словами, если случилась уже правовая коллизия, что родитель лишён прав, то обратный путь почти невозможен. И логично, и понятно почему. Сегодня у нас, на самом деле, нет никакого состязательного института в этой ситуации. Судебного. Права родителя никто не защищает даже если он относится к каким-то категориям — например, многодетным, малоимущим. Он может попытаться получить право на бесплатного адвоката, но обычно этого не знает, никто ему об этом не говорит. Да и качество бесплатной адвокатской помощи соответствующее. Но большая часть этих судов проходит так, что родители без представителей — они защищаются сами. И получается история о том, как не очень благополучный, не очень успешный в своей жизни человек оказывается против большой и серьёзной государственной машины — системы, которая заведомо его победит. Варианта, что он эту ситуацию выиграет, буквально нет.
Ещё одна, на мой взгляд, странная с правовой точки зрения история происходит в семейном законодательстве в части того, как ребёнок устраивается в замещающую семью. Если родные родители лишены родительских прав или ограничены в них, ребёнок сегодня с высокой степенью вероятности будет устроен в замещающую семью. У нас до 80 процентов детей из учреждений могут быть устроены в семейное устройство, и мы должны этому радоваться, но проблема состоит в том, что вся эта процедура не связана ни с какой аналитической работой над жизненной ситуацией ребёнка. Принимается решение без учёта того, лучше ли это для него в его конкретной жизненной ситуации.
Это история про формальное соответствие. У ребёнка появляется статус, этот статус позволяет информацию о нём разместить в федеральный или региональный банк данных. В банке данных его видят замещающие родители, которые собрали формальный набор документов, ребёнок подпадает под их описание, и они его забирают. Вся процедура абсолютно формализована, на самом деле в ней ничего нет про права ребёнка. Всё подчинено целям соответствия одних галочек другим галочкам, одних юридических статусов другим юридическим статусам; они совместились, и дальше ребёнок переходит в семью.
Если же, например, родители в правах ограничены, но ещё их не лишены, то чаще всего органы опеки буквально требуют от замещающих семей подавать в суд на лишение родителей в родительских правах, так как это вроде как должно быть в интересах ребёнка, он получает полный юридический статус. Опять же никаким образом не соотносятся его юридический статус, его реальные человеческие права, его жизненная ситуация. Также мы тут видим огромное количество судов, где истцами являются замещающие семьи, и они почти всегда успешно выступают, потому что с этой стороны благополучная семья, которая может позволить себе нанять адвокатов, а на другой стороне человек без образования, ресурсов, денег, без ничего. Сейчас у нас идёт суд, где на одной стороне суда обеспеченная московская семья с двумя дорогими адвокатами, на другой стороне — несовершеннолетняя мама, которая родила двоих детей, и одного из них уже передали в замещающую семью. У матери нет образования, денег, опыта, знаний — ничего, и можно легко предположить исход этого состязательного процесса.
Недостаток нашего текущего законодательства в том, оно видит права ребёнка как соответствие формальным статусам. Если мы говорим о детях, оставшихся без попечения родителей, то всё — либо возвращение ребёнка в кровную семью, либо его устройство в замещающую — построено на этой абсолютно технической схеме. То есть человек приходит, галочки совпадают, и ребёнок перемещается туда или сюда. Но дети, люди, семьи — они абсолютно выпали из этой конструкции. И понятно, что на одной стороне всегда будут люди в очень уязвимой ситуации, часто несимпатичные с точки зрения обывателя. Причём это совершенно не значит, что они когда-то обижали своих детей, что там в анамнезе есть насилие, жестокое обращение, и это не значит, что они не любят своих детей и не имеют права их воспитывать. Но поскольку вся система выстроена на исключительно формальных основаниях, технических, то все такие «литературные» вещи не имеют отношения к делу. Никаких инструментов, чтобы оценивать и учитывать именно их, у нас сегодня, к сожалению, нет. Мне кажется, это одна из ключевых проблем сегодняшней системы прав детей. Как и во многих других сферах, здесь преобладает технологичность. Я назвала бы это попыткой выстроить любую систему максимально просто, управляемо, формализовано, и я понимаю, что это удобно. Но в социальной сфере практически невозможно выстраивать такие системы, потому что не будет учитываться человеческий фактор. Обычно мы говорим, что наоборот — нужно без учёта человеческого фактора, иногда это правильно, но в данном случае необходимо всё делать наоборот. Нам нужно, чтобы эта система работала на основе учёта человеческого измерения, с точки зрения жизни конкретного ребёнка, конкретной семьи, какой-то их абсолютно индивидуальной жизненной ситуации.
Сегодняшняя ситуация нам не очень помогает это сделать, хотя мы тоже достаточно давно пытаемся на это повлиять, изменить сложившееся положение. Единственное, что я могу совершенно чётко и честно сказать — ситуация меняется, конечно, к лучшему. Когда мы говорим о цифрах 120 тысяч и 28 тысяч, то это всё же о чём-то говорит. Всё-таки медленно, но верно мы меняем эту парадигму: разница действительно разительная между тем, что есть сейчас, и тем, что видели 20 или 10 лет тому назад. Тем не менее сам принцип формального отношения, категория чекпойнтов, так и остался. Понятно, что есть такие сферы, где систему нужно обезличить максимально, чтобы она была общей для всех. А в нашей сфере нужно как-то суметь найти способ сделать её абсолютно противоположной — адресной, индивидуальной, не общей и не формальной. Я очень надеюсь, что поколение, которое придёт за нами, молодое не только душой, но и телом, рано или поздно всё-таки доделает нашу работу до конца. Так будет, спасибо.
Гараев Р. Р. Большое спасибо, Елена Леонидовна. Уважаемые коллеги. Есть предложение сейчас задать вопросы троим спикерам и перейти как раз ко времени молодых, чтобы наши молодые коллеги выступили со своими докладами. Если позволите, у меня есть вопрос к вам Елена Леонидовна. Когда мы говорим о моделях лишения и ограничения родительских прав, какие модели, с вашей точки зрения, будут приемлемы, если отказаться от текущей? О чём больше идёт речь: об изменении Семейного кодекса или о применительной практике, то есть о тех моделях, которые используют судьи при решении вопросов? Спасибо.
Альшанская Е. Л. Безусловно, об изменении Семейного кодекса, потому что та конструкция, которая в нём заложена, к этой ситуации и приводит. У нас есть статьи по лишению и ограничению, где, по сути, перечислен определённый список принципов и категорий, точнее факторов, на которые надо ориентироваться при вынесении решения. Среди них алкогольная зависимость, хотя на самом деле мы с вами понимаем, что сам факт алкогольной зависимости не говорит совершенно ни о чём. Огромное количество социально адаптированных людей, в том числе артисты, певцы, могут страдать алкогольной или наркотической зависимостью, это открытая информация, но ни у кого не возникает никакой идеи о том, что это должно привести к лишению их прав на детей. Ну не знаю, в жёлтой прессе это мелькает, но у нас не возникает потребности…
Ямбург Е. А. Можно вам ответить?
Альшанская Е. Л. Я договорю, если можно.
Ямбург Е. А. Да, конечно.
Альшанская Е. Л. Та конструкция с соответствующим перечнем, которая сегодня есть у нас, используется в ряде стран, в первую очередь в Финляндии, где вообще нет концепции лишения родительских прав. О чём идёт речь? Лишение родительских прав — у них бывает один-два случая в год, но это экстраординарные случаи. Но в целом считается, что это неотъемлемое право: человек родил ребёнка, и он остаётся ему родителем, но другое дело, если родитель вредит или создаёт ситуации опасности для окружающих, тогда он не может воспитывать ребёнка, то есть эти вещи могут разделены. Думаю, что и нам нужно иметь точно такую же конструкцию по сути, хотя и не уверена, надо ли совсем исключать инструмент лишения прав, но сегодня он нацелен на другое. Сегодня инструмент лишения прав — это защита имущественных прав, защита ребёнка от посягательств родителей, в пожилом возрасте — защита стариков от ухода за маленькими детьми. Но это тоже чисто формализованные конструкции, мы их так и используем. Например, надо родителя лишить прав, чтобы ребёнок получал алименты. Это нужные вещи, но их нужно разделить. Что-то не разделяется. В любом случае нам нужен более гибкий механизм, позволяющий отдельно рассматривать, например, вопрос проживания ребёнка и риски насилия. Если нет рисков насилия, то не должно быть вопросов о перемещении ребёнка. Может возникнуть вопрос о достраивании условий, какой-то помощи, которая позволит родителю обеспечить потребности и права ребенка, если по каким-то причинам он не может их обеспечить. Сегодня единственная причина для лишения прав должна быть насилие и жестокое обращение — всё. Ну, может, ещё добровольный отказ родителя, ведь мы не можем его насильно заставить быть родителем. Если категорически не хочет воспитывать ребёнка — окей, он его не воспитывает, но никаких других ситуаций, с моей точки зрения, не должно быть, и это требует довольно серьёзных изменений всех конструкций сегодняшнего Семейного кодекса.
Гараев Р. Р. Спасибо.
Ямбург Е. А. Можно я реплику себе позволю? Есть замечательный поэт, Александр Павлович Тимофеевский, имел честь с ним дружить. У него есть страшные стихи: «Я добегу туда в тревоге и молча встану — и мать в канаве у дороги увижу пьяной». Найдёте в Интернете. Я вам хочу сказать, что при такой ситуации, я с ней сталкивался 150 раз, мать есть мать. Даже если она пьяная, она дорога парню, и мы не позволяли забрать его органам опеки. Учителя помогали, потому что эти дети не пьют, как правило, хлебнув горя в детстве. Мать есть мать…
У поэтов слово не равно самому себе. Процитированные мной стихи, написаны 22 августа 1968 года, когда наши танки входили в Прагу. Они и про мать-родину. Пьяную и такую, а любить надо любую родину. Вот в этом смысле.
Что касается заявленной реплики, то я хотел сказать, что тоже этим занимаюсь, и это, знаете, такая беда! Был случай, когда мальчик и девочка вступили в физиологические отношения. Кстати, чтобы вы понимали, сегодня 80 процентов девочек первый сексуальный дебют совершают в 14 лет. И появился ребёнок. Родители девочки упекают этого парня по статье, фактически в тюрьму. Потом он выходит, они женятся, рожают ещё двоих детей и живут вместе. Стереотипы взрослых, их предвзятое отношение сегодня так действует, что создаёт противовес нормальным человеческим отношениям.
Гараев Р. Р. Спасибо. Да, конечно. Борис Львович, пожалуйста.
Альтшулер Б. Л. Очень коротко. Спасибо, Елена. Мы с вами сотрудничаем по восстановительной работе с семьёй уже почти 20 лет, в нашем альтернативном докладе мы подчёркиваем, что именно эта тема является в докладе главной, я об этом тоже сказал. Что касается Семейного кодекса, то есть специальное предложение — устранить антисемейный характер семейного кодекса Российской Федерации, в котором 49 статей об отделении детей от родителей с последующим устройством и ни одного слова о работе по восстановлению семей. А это — очень важный момент. Спасибо.
Гараев Р. Р. Спасибо.
Попов С. А. Попов Сергей Алексеевич. Елена Леонидовна, вы сказали, что нужны более гибкие механизмы. Есть ли у вас конкретные, желательно законодательные предложения таких более гибких механизмов.
Альшанская Е. Л. За это время действительно было очень много разных законодательных предложений с описанием этих гибких механизмом. И коллеги наши делали, и Борис Львович, и мы, но сейчас я отнеслась бы к этому немножко более оптимистично, чем относилась к этому ранее. В последние несколько лет мы очень плотно исследуем, как работает эта сфера на Земле, и, конечно, в этом надо разобраться до того, как внедрять у нас какие-то механизмы. В нашей стране реформы вообще простая вещь, лёгкая, и к тому, чтобы резко изменить что-то, никаких ограничений обычно у нас нет, особенно, если кому-то сильно захотелось, а кто-то другой сильно это пролоббировал. Так как действительно сфера эта очень даже сложная, к ней нужно относится максимально осторожно. Она застрагивает судьбы человеческие, в том числе, кстати, и сотрудников социальной сферы. Нам пока не хватает аналитической исследовательской работы, чтобы мы сошлись на том, как можно это сделать. Но пока мы изучаем очень разный опыт, из которого делаются очень разные выводы.
Но одна из ключевых проблем — это действительно снять какие-то слишком жёсткие меры, чтобы их просто нельзя было использовать, они должны исчезнуть. В законодательстве должны исчезнуть некоторые моменты, и вместо них должна появиться технология сопровождения, то есть социальная работа для учёта адресной ситуации семьи. Вслед за этим надо рассмотреть много механизмов, которых сегодня нет — например, гибкий социальный бюджет.
Моя искренняя убежденность — материальные проблемы вообще не главные, не основные. Кстати, я тоже немного поспорила бы с вами по поводу недоедающих детей. Несколько слов о том, что мы сегодня видим, когда ездим по регионам. Если раньше село очень часто жило за счёт пенсионеров — пенсионер самый значимый человек на селе, у него есть стабильная и часто неплохая по местным меркам пенсия, — то сегодня наибольшие доходы имеют многодетные семьи, потому что им выплачивается пособие по 10 тысяч на каждого ребёнка. Если у тебя их пять, шесть или семь, то ты на селе, по сравнению с другими, миллионер. У тебя этот доход выше, чем, например, у работающей бездетной семейной пары, где два взрослых трудоспособных человека работают на территории, где нет никаких высокодоходных предприятий. В этом смысле эти детские пособия меняют ситуацию. Мы конкретно видим, как они её меняют, и я считаю, что это правильно.
Все эти меры вполне хороши, но они не решают проблему кризиса в семье, когда возникает та самая ситуация, с которой человек не справился. В сёлах и малых городах у нас ровно эти люди. А те, кто справились, кому нужны только деньги, про них мы не говорим. У нас сегодня вся социальная политика нацелена в основном на монетарные решения, то есть всё решается деньгами. Где-то это имеет смысл. С одной стороны, я совершенно не против подобных мер, но, с другой стороны, ими не решаются проблемы социального кризиса, там нужны другие точные инструменты. И как я уже сказала, нужен не такой бюджет, как сейчас, — всем по 10 тысяч детских денег, а всем многодетным ещё раздать, а должна быть возможность конкретной семье решить её конкретные проблемы.
Приведу пример из нашего опыта. Семья живёт в одном из регионов, где суровые зимы, в доме с печным отоплением. У них сломалась печка. У нас есть ряд регионов, где в социальные стандарты включена такая услуга, как деньги на ремонт печки, но таких регионов немного. В основном такой госуслуги нет, и, соответственно, государство не может отремонтировать печку этой семье. В хороших отделах социальной защиты в таких случаях находят местные благотворительные фонды или церковные общины и помогают. Там, где живёт семья, о которой мы говорим, в соцзащите люди более формальные. Услуги такой нет, детям опасно оставаться в холодном помещении, и это значит, что дети будут забраны на зиму в приют по собственному заявлению мамы. Содержание в приюте не очень богатого региона — 50 тысяч в месяц. И, собственно говоря, будет потрачена за эти четыре месяца стоимость ремонта трёх печек, но нельзя средства из этого бюджета пустить на печку. Социальные бюджеты сегодня жёстко закреплены за структурами и организациями, у них нет возможности переноса средств. Поэтому нельзя помочь семье, как ей нужно, а можно только так, как указано в стандарте социальных услуг — и всё, больше ничего сделать невозможно. То есть иногда, если внести в стандарт небольшие изменения, можно кардинально поменять ситуацию.
Гараев Р. Р. Спасибо.
Ямбург Е. А. Знаете, у меня есть предложение. Может, послушаете? Во-первых, должен сказать, мы плохо знаем историю. Уже при Николае II в России была развитая ювенальная система, ещё в Европе нигде не было. Это была потрясающе разработанная система, где учитывалось и состояние здоровья детей, и прочее. К чему я это говорю? Сейчас с академиком Александром Григорьевичем Румянцевым, а он заместитель председателя комиссии по здравоохранению в генсовете «Единой России», мы разрабатываем так называемый Детский кодекс. Туда войдёт всё, касающееся детей, потому что у нас отдельно социальные права детей, отдельно медицинские, отдельно педагогические. Это всё нужно объединять. И вы не поверите, оказалось, в 1920-е годы группа специалистов этот кодекс уже разработала. Он был почти готов, но потому, что была Гражданская война и стало много сирот, в нём решалась ещё и проблема беспризорности. Когда он перестал действовать? Когда 12-летних детей стали сажать за колоски. Есть смысл вернуться и не изобретать велосипеда, а посмотреть этот кодекс. Посмотрите его.
Альшанская Е. Л. (Не слышно.)
Ямбург Е. А. Да, но это другое. У нас у всех есть ведомственные границы. Это моё — это твоё. Надо поверх барьеров, межведомственные подходы — вот моё глубокое убеждение.
Гараев Р. Р. Спасибо большое. Да, действительно важная история, межведомственное взаимодействие тоже. Передадим слово молодым коллегам. Слово предоставляется Анане Тужбе, студентке юридического факультета МГУ. Пожалуйста.
Тужба А. А. Добрый день, уважаемые участники Конституционного форума. Пользуясь случаем, выражаю особую благодарность организаторам проекта за предоставленную возможность выступать сегодня пред столь высокой публикой.
Темой моего сегодняшнего выступления является право молодёжи на родной язык. В условиях глобализации языковая политика в России и в мире оказывает непосредственное влияние на защиту языковых прав. Молодёжь как активная часть общества не только использует, но и плавно формирует языковые практики в образовании, общении и культурном самовыражении. Экс-председатель Совета при Президенте Российской Федерации по русскому языку Владимир Ильич Толстой по итогам Международного лингвистического саммита отмечал начало новой эпохи языкового развития. Цитирую: «История глобализации подошла к концу, и от того, насколько успешно Россия сможет преодолеть её последствия, будет зависеть её позиция в многополярном мире. Однако для языкознания и изучения языков вызовы |XXI века особенно сложны и критичны. Более того, они становятся ключевыми в определении будущего страны».
Значение родного языка для молодёжи определено рядом факторов, важнейшим из которых является понимание, что родной язык сегодня является основой культурной идентичности самовыражения и культуры в целом. Родной язык играет ключевую роль в формировании мировоззрения молодого человека, так как воздействует абсолютно на все аспекты его жизни — от личной идентичности до участия в общественных процессах. С точки зрения культурной идентичности родной язык помогает сегодня молодёжи параллельно с общекультурной подготовкой осваивать местные традиции. Мы понимаем, что через язык и культурные ценности передаются и обычаи, и история народа. Родной язык позволяет сегодня молодёжи воспринимать всё через призму именно своей культурной традиции. Права молодёжи на использование родного языка в России и других странах должны быть защищены на международном уровне, а также на уровне национальных правовых систем, чтобы обеспечивать равенство и возможность для полноценного развития. Мне хочется привести пример.
В 1930-е годы в Советском Союзе происходили значительные изменения политики в сфере культуры, в частности в вопросах национальной идентичности. Мой родной абхазский язык подвергся ограничениям в контексте попыток централизации власти и унификации культур, именно тогда было принято решение о переводе обучения в школах на грузинский язык. Это привело к ситуации, когда ребёнок из абхазской семьи приходил в школу, в которой преподавание велось исключительно на грузинском языке. Преподавание на абхазском языке в абсолютно всех образовательных учреждениях было нивелировано, что вызвало недовольство среди местного населения. Закрытие и переориентация школ, в которых обучали детей на абхазском языке, привело к лишению молодёжи права на использование родного языка. Ограничение использования абхазского языка в образовании и общественной жизни повлекло за собой отчуждение молодёжи от своей родной культуры, и эти события оставили яркий след в истории нашей страны. Но в наши дни прилагаются усилия к возрождению абхазского языка в образовательных заведениях, в учреждениях и организациях культуры. Запрет на преподавание на абхазском языке снят, сегодня Абхазия использует программу билингвального образования, то есть на двух языках. Пользуясь случаем, хочется отметить, что в 2022 году мною был учрежден Союз творчества молодёжи Абхазии, важнейшим направлением которого является поддержание родного языка. Что касается влияния билингвального образования на общий уровень развития школьников и студентов, то на сегодняшний день исследования показывают, что билингвальные программы могут улучшать когнитивные способности учащихся.
В мире немало стран, в которых успешно используются билингвальные программы. Так, в Канаде существует система двуязычного образования, где студенты могут учиться на английском и французском языках. Поддерживаются подобные программы в Финляндии и ряде других стран.
По статическим данным Министерства образования Российской Федерации, за последние 10 лет количество школ, где идёт обучение по билингвальной программе возросло в России на 30 процентов. На сегодняшний день в стране существует более 2000 таких учебных заведений. Особенно это важно для многоязычных республик. В частности, в Дагестане активно реализуется программа билингвального образования с обучением на местных национальных языках плюс на русском. Аналогичные процессы наблюдаются в других российских регионах. На их примере мы видим, что этот специфичный симбиоз языков позволяет учащимся развивать свои когнитивные способности и расширять культурную осведомлённость.
Каждый родитель имеет право на выбор формы обучения и образовательного учреждения для своих детей. Это право гарантировано Конституцией Российской Федерации и обеспечено Федеральным законом «Об образовании в Российской Федерации». Закон закрепляет право образовательных учреждений предлагать обучение на разных языках, включая языки народов России. В соответствии с законом учебные программы могут включать обучение на родных языках национальных меньшинств, закон также включает положение о необходимости создания условий для получения образования на родном языке для детей, относящихся к национальным меньшинствам. Однако все эти положения оказываются неприменимыми для языков мигрантов или диалектов, что создаёт дополнительные сложности для молодёжи, которая зачастую не имеет чёткого территориального происхождения или принадлежности к какому-либо этническому сообществу. В Российской Федерации действует ряд инициативных программ, направленных на поддержание языков коренных народов и национальных меньшинств, включая возможность обучения на русском языке.
К сожалению, остаются открытыми проблемы, на которые я обратила внимание. Это проблемы языковой дискриминации и, как следствие, неравного доступа к услугам. В целом можно говорить о нарушении основных прав граждан, потому что язык является важнейшим аспектом индивидуальной идентичности и культурного наследия. Это проявляется в ограничении доступа к образованию и другим сферам нашей жизни. Ограниченный доступ к образованию наблюдается в тех случаях, когда обучение осуществляется на языке, который отличается от родного, в результате чего учащиеся могут испытывать определённые трудности с пониманием учебного материала. Это сопровождается снижением успеваемости в школе и утратой перспектив дальнейшего обучения, а также может привести к высокому уровню безграмотности.
Вслед за этим возникает цепочка проблем. Во-первых, экономическая дискриминация. Языковые проблемы могут ограничивать права людей на трудоустройство и, соответственно, карьерный рост, потому что работодатели зачастую предпочитают брать на высокооплачиваемые и перспективные должности кандидатов, говорящих на основном языке страны, что приводит к экономической маргинализации людей, являющихся носителями родных языков и относящихся к национальным меньшинствам.
Во-вторых, утрата родной культуры, что кажется мне действительно самой важной проблемой. Очевидно, что языковая дискриминация способствует исчезновению не только языков национальных меньшинств, но и традиционных культур в целом. Когда молодое поколение вынуждено забывать свой родной язык, то это безусловно ведёт к утрате культурного наследия родного народа, своей идентичности и уникальности. Современная языковая политика России, несмотря на определённые достижения, все ещё сталкивается с рядом трудностей, в том числе в вопросах, касающихся молодёжи. Одна из проблем — недостаточная разработанность и необходимость обновления законодательных инициатив, которые регулируют использование родного языка. Отсутствие чёткого законодательного регулирования этой области образования и культуры затрудняет доступ молодёжи к качественному обучению на родном языке. На федеральном уровне, если подробнее раскрывать проблему, существует законодательство, которое гарантирует сохранение языков народов России, но на практике доступность образования на родном языке в регионах остаётся очень низкой, особенно для молодёжи, проживающей в районах Крайнего Севера и Сибири, где преобладает полное отсутствие учреждений, педагогов и учебников для получения образования на родных языках и где люди могут его получать только теоретически. Всё это ведёт к исчезновению родных языков среди молодёжи и подрыву культурного наследия.
Также следует отметить, что на сегодняшний день для защиты языковых прав молодёжи, для сохранения благоприятного языкового климата и в целом во избежание языковой деградации необходима, мне кажется, не только доработка законодательства в области языковой политики, но и разработка новых образовательных стандартов и методов, которые будут направлены на сохранение и развитие языков меньшинств, а также на расширение возможностей для изучения русского и иностранных языков. Нам надо создавать систему, которая сбалансировано будет учитывать потребности молодёжи в изучении языков и в целом позволит создать многогранную языковую среду, которая будет отвечать современным реальным вызовам и способствовать личностному и культурному развитию.
Благодарю за внимание.
Гараев Р. Р. Спасибо. Да, мы предполагали, что возможны задержки по регламенту, поэтому у нас предусмотрен большой перерыв, но мы планировали, что, возможно, часть этого большого перерыва мы сможем взять, чтобы продолжить секцию. Есть ли вопросы к спикеру, уважаемые коллеги? Если вопросов нет, позволю себе передать слово Марату Нурлыгаянову для выступления по теме «Конституционно-правовой аспект регулирования олимпиад школьников в России: проблемы и пути их решения». По-моему, очень интересная тема.
Нурлыгаянов М. Ф. Добрый день, уважаемые коллеги! Данная тема является весьма актуальной в современной действительности, потому что система образования в государстве служит многим целям, в том числе и общественно полезным. Выявление и поддержка инициатив в этой сфере, безусловно, всегда идёт на пользу не только государству, но и обществу в целом.
Проведение школьных олимпиад регулируется основными положениями для Всероссийской олимпиады школьников и так называемых перечневых олимпиад. Однако данное регулирование осуществляется лишь в общих чертах, совершенно не конкретизировано и, по сути, вся дискреция передается на подзаконный уровень. В частности, органом, который регулирует отношения в данной сфере, является Министерство просвещения, которое издает конкретные приказы касательно Всероссийской олимпиады школьников и других олимпиад. Помимо Всероссийской олимпиады школьников существуют олимпиады перечневые, всего их 5 уровней. Высшие — всероссийская олимпиада школьников и несколько других, включая спартакиаду, далее идут олимпиады первого, второго, третьего и четвертого уровней.
Поддержка и развитие олимпиад связаны не только с развитием личности человека, который на определённом этапе развития проявляет выдающиеся способности, но и с помощью участникам в получении дальнейшего образования. Положениями предусмотрено, что призёры и победители заключительного этапа Всероссийской олимпиады школьников, призёры и победители перечневых олимпиад 1-го уровня имеют право поступления в университеты, институты без вступительных испытаний. Тем самым государство помогает таким людям и дальше получать образование для достижения каких-либо общественно значимых целей. Однако в этой связи есть конкретные проблемы.
Проблема первая связана с выплатами школьникам, которые являются призёрами и победителями заключительного этапа Всероссийской олимпиады школьников. К сожалению, выплаты в разных субъектах Федерации существенно варьируются. Если в крупных субъектах Федерации, таких как Москва, Санкт-Петербург, Московская область, выплаты достойные, они составляют 300 тысяч рублей призёрам и 500 тысяч — победителям, то в других регионах ситуация совершенно иная. Скажем, в Донецкой Народной Республике призёрам платят 25 тысяч, победителям — 50 тысяч; в Республике Коми призёрам платят 30 тысяч, победителям — 50 тысяч; в Ямало-Ненецком автономном округе призёрам платят 150 тысяч, победителям — 300 тысяч рублей. В связи с этим мы видим совершенную дискриминацию, получается, по территориальному признаку. Участники олимпиад получают разные материальные блага за своё участие в олимпиадах, и это, как мне кажется, является нарушением принципа равноправия всех участников олимпиад. К тому же, согласно статье 3 Федерального закона «Об образовании», принципами государственной политики и правового регулирования отношений в сфере образования являются, в том числе, обеспечение права каждого человека на образование и недопустимость дискриминации в сфере образования, а также единство обучения, воспитания, образовательного пространства на территории Российской Федерации и недопустимость ограничения или устранения конкуренции в сфере образования.
Принцип недопустимости ограничения или устранения конкуренции в сфере образования является также важным. К сожалению, его дальнейшая оптимизация в сфере олимпиад тоже подлежит сомнению. В каждом регионе, согласно подзаконному регулированию, учреждаются региональные предметные методические комиссии, целями и задачами которых является, в том числе, составление школьного муниципального этапа Всероссийской олимпиады школьников. Однако позже эти комиссии проверяют апелляции участников регионального этапа. И, как мне кажется, это является вопиющим нарушением права в целом. Почему? Дело в том, что состав данных комиссий практически полностью состоит из главных тренеров сборных, которые дают возможность получить конкретно олимпиадное образование школьникам, участвующим в олимпиадах. И, по сути, мы видим такую ситуацию, когда люди, которые тренируют огромное количество людей в конкретном регионе, позже проверяют их апелляции и дают на это какой-то свой ответ. В этой связи, конечно же, появляются недобросовестные случаи завышения баллов некоторым участникам, так или иначе связанным с этими людьми.
Нельзя также не отметить вопиющую разницу между Москвой и другими субъектами Федерации. Дело в том, что монополистом в данной сфере являются, конечно, олимпиадные сборные самых крупных субъектов Федерации. Это, конечно же, Москва и Московская область. Редко Санкт-Петербург и ещё реже Республика Башкортостан. Практически все призёры и победители заключительного этапа, так или иначе, связаны именно с Москвой. Можно было бы, наверное, сослаться на объективный фактор: в Москве учится больше школьников. Однако мы, к сожалению, видим и некоторые субъективные проблемы, которые влияют на данную статистику. Например, в Республике Башкортостан существует очень качественная сборная, которая готовит школьников, но из-за отсутствия финансирования она вынуждена прерывать свои занятия в течение учебного года на несколько недель. Это происходит потому, что субъект не может достаточно профинансировать обучение детей в данной сборной. В Краснодарском крае сборная действительно существует, однако её занятия являются фиктивными, школьники их не посещают, да и нет конкретных педагогов, которые могут помочь детям выигрывать олимпиады.
В сфере олимпиад в целом мы видим непрозрачность всей системы. Тренеры сборных крупных регионов часто аффилированы, связаны непосредственно с членами Центральной предметно-методической комиссии (ЦПМК), которая составляет задания ряда этапов, в связи с чем возникает недобросовестная конкуренция, что является нарушением права каждого на образование. Важно уточнить, что конституционное право, закреплённое в нормах, является мёртвым до тех пор, пока не существует конкретных государственных механизмов по защите и реализации данного права. Поэтому задача государства — проведение той политики, которая в полной мере поможет реализовать данное право. Возможно, как мне кажется, было бы правильнее отдать больше вопросов на дискрецию федерального законодателя. Установить рамочное регулирование этих вопросов, ввести принцип равенства выплат школьникам, участвующим в олимпиадах, и так далее. От школьников-участников олимпиад действительно так или иначе зависит будущее нашей страны, поэтому их поддержка должна стать приоритетной задачей нашего государства. Спасибо.
Гараев Р. Р. Спасибо, Марат. Есть ли вопросы к выступающему?
Попов С. А. Попов Сергей Алексеевич. Хотел бы сказать следующее. Мне 76 лет, и участие в олимпиадах было делом моей юности. С тех пор произошло значительное продвижение в плане поощрения. Скажем, в Ленинграде я достаточно успешно участвовал в олимпиадах, получал дипломы 1-й и 2-й степеней по математике, физике и химии. Максимальным поощрением был набор книжек. Сейчас выплачивают суммы — разные в разных субъектах Федерации, тем не менее. Второе, что я хотел бы отметить, — ваше замечание по поводу предметных комиссий, которые проверяют апелляции. Теоретически я, может быть, и согласен с вашим предложением установить другую какую-то систему. Но ведь олимпиады это в том числе соревнования, состязательность, и каждый тренер заинтересован в том, чтобы в оценке работ его учеников не было ошибок и найти все возможные ошибки в оценках работ других учеников. Другого механизма я, честно говоря, в данной ситуации не знаю. Наконец, третье. Из субъектов Российской Федерации вы отметили Москву и Московскую область, но если говорить о математике, то наиболее убедительные результаты в международных олимпиадах по математике не у Москвы и Московской области, а у Санкт-Петербурга. Учащиеся 239-й школы. Последний пример — недавняя победа на китайской олимпиаде.
Гараев Р. Р. Спасибо. Да.
Цепляев С. А. Очень короткая реплика. Цепляев Сергей Алексеевич. Санкт-Петербург. Когда-то был членом сборной Ленинграда на Первой всесоюзной студенческой олимпиаде по физике. Но я хочу сказать о другом. Всё-таки я был бы осторожен с идеями, которые у нас всегда идут на первом месте, на данный момент — с унификацией по всей стране. У нас на аксиоматическом уровне заложено, что единое и централизованное — это лучше, чем децентрализованное и разнообразное. Но если мы начнем с того, что усредним всех олимпиадников, завтра придёт кто-то и скажет: давайте сделаем одинаковые цены на хлеб. А потом: давайте поднимем на федеральный уровень цену билетов на кинотеатр. И далее…
Я был народным депутатом СССР, членом Верховного Совета СССР, и первое, с чего началась на Съезде народных депутатов СССР дискуссия, — это децентрализация. Тогда собрались прибалтийские делегации, и они настаивали на экономической самостоятельности.
Регионы — это государства в нашем федеративном обществе. И право в принципе не означает равенство условий. Если мы будем постоянно требовать, чтобы у нас всё определял федеральный уровень, то федеральный уровень окончательно стянет к себе все бюджетные деньги, а потом они все всё равно попадут в Москву. То есть ваше предложение будет способствовать ровно тому, с чем вы хотите в значительной степени бороться.
Помните, когда была дискуссия о прирезке Новой Москвы, представители архитектурного института говорили: нам очень нужно разгрузить Москву, она перегружена, нам не хватает… Я сказал очень просто: «Разгрузить Москву? Надо её разгрузить от денег. А вы предлагаете Москву нагрузить деньгами». Я призываю аккуратнее относится к идеям централизовать что-то, что является уровнем местной власти. Спасибо.
Гараев Р. Р. Если можно, тоже реплику. В целом я согласен с теми аспектами, которые вы освещали в докладе, так как сам в прошлом был победителем всероссийской олимпиады. Проблемы есть, в том числе связанные с дифференциацией или финансовыми возможностями субъектов Федерации. Ведь сфера образования у нас находится в совместном ведении, и здесь вопрос решается так, как может его решать каждый субъект Федерации. Но что действительно странно, так это то, что ну нас с 2006 года по указу президента была премия для талантливой молодёжи. Как вы, наверное, знаете её получали все победители и призёры, то есть дипломанты заключительного этапа Всероссийской олимпиады школьников. Действие указа в этой части закончилось, он не был пролонгирован. Тогда установили определённый минимальный стандарт: призёр получал 30 тысяч, победитель — 60, это было довольно долго, но потом прекратилось. В этой части стоит сказать, что такая поддержка, наверное, необходима, и бюджет Российской Федерации мог бы помочь этим школьникам. Спасибо. Следующий выступающий у нас Илья Семагин, аспирант РАНХИГС.
Семагин И. О. Добрый день, уважаемые слушатели и коллеги данного форума. Моя тема: «Реализация конституционного права на образование в Российской Федерации в современных условиях». Хотелось бы начать с того, что Российская Федерация на законодательном уровне уделяет существенное внимание благосостоянию и образованию граждан. В настоящее время социальные и правовые изменения различного характера происходят с удвоенной скоростью, по сравнению с тем, как это было несколько лет тому назад. Вместе с тем важно учитывать масштаб и сущность самых изменений и, как верно отметил президент Российской Федерации Владимир Владимирович, если оглянуться на 20 лет назад и оценить масштаб изменений, а затем спроецировать их на предстоящие годы, то можно предположить, что следующее двадцатилетие будет не менее, а то и более сложным. Насколько сложным — это, конечно, зависит от большого количества факторов. Но поскольку факторы существуют различного масштаба и в разнородных отраслях жизнедеятельности, то в ответ на любые вызовы современности можно найти способ извлечь и применить положительные факторы для дальнейшего использования во благо граждан, а одновременно принять решение по искоренению негативных факторов.
В основе всего этого заложены качество образования и непосредственная возможность полноценной, беспрепятственной реализации конституционного права на образование каждым человеком. На сегодняшний день можно отметить, что в Российской Федерации реализуется немало национальных проектов и программ для достижения целей развития государства на период до 2030 года, поставленных указом президента номер 309. Среди них: сбережение народа, повышения благополучия людей, реализация потенциала каждого человека, развитие его талантов, воспитание патриотизма и социальной ответственной личности. Мы можем отметить следующие основные направления по достижению вышеуказанных целей; взаимодействие публичных органов власти с молодёжью, реализация научных образовательных программ и проектов, построенных с учётом современных изменений жизни в политико-правовых и социально-общественных сферах.
Главным образом осуществляется полномасштабный переход к суверенному и национальному обучению граждан на основе традиционных российских духовно-нравственных и культурно-исторических ценностей. Соответственно, для обучающихся общеобразовательных организаций обновляются программы обучения. Учебные пособия по истории и иным направлениям обучения, затрагивающим исторические аспекты развития государства, изменены. Основное внимание в них уделяется изучению традиционных духовно-нравственных ценностей. Вместе с тем возобновлён ряд предметов. Например, труд, который сейчас реализуется на базе программирования, робототехники, 3D-моделирования. Также введён новый предмет «Основы безопасности и защита родины». Помимо внеклассного часа введены «Разговор о важном» и курс семьеведения. Тем самым, начиная с момента получения основного среднего образования, человек обретает базовые знания, основанные исключительно на духовно-нравственных ценностях государства, к моменту поступления в учебные заведения среднего или высшего образования.
При этом следует отметить, что в высших учебных заведениях программы обучения также корректируются под традиционные духовно-нравственные ценности и с целью повышения качества уровня образования. В дополнение к существующим программам, внедряются новые образовательные курсы и проекты. В условиях современных геополитических и международных вызовов система высшего образования комплексно преобразуется, в том числе отрекаясь от Болонской системы, переходя тем самым на новую национальную бесшовную систему образования, которая отвечает современным потребностям общества и противодействует вызовам и угрозам для всеобщего государственного благополучия страны. Важным признано достижение по всем отраслям жизнедеятельности способности оставаться независимым государством, но на пути к самостоятельности, совершенствованию технологических разработок и благосостоянию населения без внешнего воздействия и влияния решающим является обеспечение каждому человеку реализации права на образование — получение качественного уровня образования, основанного на традициях и духовно-нравственных ценностях государства.
Но следует отметить, что, помимо этого, существует ряд вопросов, например следует отметить, что разработка и применение ИИ в жизни человека в целом затрагивает и сферу образования. Наблюдается, как рост численности пользователей, так и повышение уровня качества разрабатываемых технологий. Однако при использовании ИИ человеком помимо положительных результатов имеются и отрицательные последствия. На сегодняшний день разработано незначительное количество правовых проектов по регулированию взаимодействия и использования человеком ИИ. В числе таких правовых актов к этому моменту можем отметить Указ Президента Российской Федерации от 10.10.2019 № 490 «О развитии искусственного интеллекта в Российской Федерации» вместе с утверждённой им «Национальной стратегией развития искусственного интеллекта (ИИ) на период до 2030 года».
Поскольку над созданием искусственного интеллекта работают всё же люди, то существует риск воплощения в жизнь идей и технологий с отрицательным воздействием, то есть направленных не на благо общества, или с отрицательными последствиями. В качестве примера можно привести следующие: дезинформация, предвзятость алгоритмов в связи с некачественными данными, снижение научного и творческого развития человека и другие. В связи с этим представляется необходимым при разработке законодательства о регулировании использования ИИ внедрить в последующие законодательные акты либо в главу раздела нормы о регулировании деятельности граждан как в использовании искусственного интеллекта, так и при его разработке, конкретно опираясь на образовательную сферу. Некоторые зарубежные страны предпринимают попытки по созданию классификаций видов ИИ, разделяя их на нескольких классов (использование ограничено, высокий риск, неприменимый к использованию), по уровню возрастных категорий или по отраслям использования (образовательная сфера, медицинская, техническая и так далее).
Также необходимо обратить внимание на внедрение практико-ориентированного подхода при обучении в образовательных учреждениях и организациях, осуществляющих обучение: по профилю соответствующей образовательной программы; по оказанию содействия в освоении практических навыков; по вовлечению обучающихся в их будущую профессиональную деятельность. Так, согласно аналитическим данным Росстата и Роструда к концу сентября текущего года дефицит квалифицированных кадров разного уровня составил около двух миллионов человек. При этом, как заявляют эксперты, общий уровень трудоустройства выпускников составил около 70 процентов. Но для нашей страны этого недостаточно. В качестве одной из возможных причин такого уровня трудоустройства следует отметить низкое качество практической подготовки студентов к будущей профессиональной деятельности, поскольку оно реализуется на основании «Положения о практической подготовке обучающихся», утвержденного Приказом Министерства науки и образования Российской Федерации и Министерства просвещения Российской Федерации от 5 августа 2020 г. № 885/390 «О практической подготовке обучающихся». В данном положении определяются лишь общие понятия и порядок проведения практической подготовки, а виды практики и способы её проведения регулируются непосредственно самими образовательными учреждениями, их внутренними локальными актами, что может создавать условия для незначительного контроля и невысокого качества практической подготовки будущих выпускников.
Соответственно, предлагается либо дополнить существующее «Положение о практической подготовке обучающихся» определёнными критериями и подходами для достижения необходимого качества обучения и практической подготовки студентов, либо издать отдельный нормативный правовой акт, который досконально регулировал бы каждую отрасль будущих профессионалов в подготовке к своей деятельности.
В заключение надо отметить, что важно обеспечивать должный уровень обучения и профессиональной подготовки, взаимодействие органов публичной власти с гражданами в сфере образования, соблюдение конституционных прав и свобод человека и гражданина, а также поддерживать общенациональное стремление улучшать человеческий потенциал России для создания новых открытий и разработок внутри государства. Спасибо.
Марков А. С. Спасибо, Илья. У меня к вам вопрос. Вы сказали, что есть опасность распространения искусственным интеллектом дезинформации. При этом как позитивный фактор духовно-нравственного развития молодёжи привели в пример «Разговоры о важном». Вы считаете, что на местах учителя не могут дезинформировать школьников по каким-то вопросам в «Разговорах о важном»? А потом, вы сказали, что именно «Разговоры о важном» формируют теперь у школьников духовно-нравственные ценности. А раньше были уроки музыки, мировой художественной культуры, литературы… Они разве не делали людей духовно-нравственными?
Семагин И. О. Спасибо за вопрос. Начну со второй части. Данные предметы в своём докладе я не указывал, я лишь указал на то, что сейчас реализуется как дополнительные курсы, которые введены нашим государством…
Марков А. С. Извините. Тех предметов всё же было недостаточно?
Семагин И. О. Полагаю, что нет, поскольку мир изменчив и под каждое поколение требуется всё больше новых программ либо изменение старых под те ситуации, которые происходят на текущий момент.
Марков А. С. То есть можно отменить в принципе уроки литературы и музыки, зачем они нужны? Мир изменчив.
Семагин И. О. Я говорю не конкретно о литературе и музыке. Я имею в виду конкретно упомянутые курсы — «Разговоры о важном» и семьеведение, поскольку Росстат и иные высшие должностные лица заявляют об острой необходимости больше просвещать молодёжь в этом плане. Вот…
Макаренко И. Г. У меня ещё вопрос.
Семагин И. О. Я ещё хотел бы ответить на вопрос об искусственном интеллекте…
Гараев Р. Р. Да, пожалуйста, Игорь Геннадьевич.
Макаренко И. Г. Ну немножко не совсем вопрос, а скорее небольшой технический комментарий. Я сам из города Новосибирска, поэтому, наблюдая в глубинке, как всё это происходит, скажу о том, какая там ситуация. Педагоги, как могут, избегают или в холостую проводят эти «Разговоры о важном» и семьеведение, потому что это очень вредные новации, которые властью введены в жизнь в угоду конъюнктуре. Многие новации, которые сейчас продвигаются в образовании, ведут не к укреплению образовательного потенциала, а к его деградации. К сожалению, именно это можно констатировать. То, что сейчас инициируется, и те труды, которые поставляются в школы, — всё это не выдерживает критики. Даже известные депутаты Государственной думы, посвятившие многие годы работе в школе, раскритиковали недавно вышедший учебник по истории для 10–11 классов. Такие вещи преподавать в школе подросткам нельзя. К сожалению, мы находимся в глубоком кризисе, и неизвестно, как будем выбираться из этой ситуации… Но это очень опасно.
Марков А. С. Спасибо. Программа плотная. Вопросы задавайте пожалуйста.
Хананашвили Н. Л. Вы сказали, что риски реализации программ ИИ связаны именно с тем, что их создают люди. Правильно ли я понимаю, что, если убрать людей, программа будет реализована идеально?
Семагин И. О. Я полагаю, что без людей ничего невозможно.
Хананашвили Н.Л. Нет, вы просто сказали, что есть риски, а, честно говоря, из этого только один вывод. Как в свое время Жванецкий сказал: нас должно быть меньше. Может быть, тогда всё будет идеально реализовано. И очень краткое замечание. Знаете, автаркизация образования — это его убийство.
Марков А. С. Спасибо большое. Извините, вы можете ответить, на то, что сказано, а больше вопросов задавать сейчас не будем. Передадим слово Олегу Георгиевичу Румянцеву.
Семагин И.О. Я хотел бы объединить ваш первый вопрос и ваш по поводу искусственного интеллекта. Андрей Сергеевич, вы заявили, что дезинформацией учитель может заниматься так же, как искусственный интеллект. А я рассматривал с точки зрения того, что поскольку разрабатывают искусственный интеллект, люди, то их нужно непосредственно контролировать либо должен проходить всеобщий контроль, как та или иная программа будет работать, какие вопросы ей и какие ответы на них она будет выдавать. Соответственно, надо либо людей разделять по отраслям деятельности, либо сферы, в которых применяется ИИ.
Марков А. С. Спасибо. У нас в начале программы был заявлен Отлег Германович Румянцев, сейчас он пришёл и расскажет нам о том, что он издал свой трехтомник о Конституции. Это, мне кажется, очень интересно. Мы с Олегом Германовичем в Санкт-Петербурге недавно представляли эти книги в ВШЭ, а также «Политософию» Геннадия Бурбулиса, и решили, что на нашем форуме это тоже важно представить. Спасибо.
Румянцев О. Г. Спасибо. Андрей. Я буду очень краток, я рад приветствовать многих коллег, которых вижу в зале. Как говорится, за здоровье молодых! Это точно. Годы летят вперёд, и мы летим вместе с ними… «Время летит вперёд, и мы летим вместе с ним», — пел Майк Науменко на заре нашей общественной активности. Группа «Зоопарк». И хорошо, что молодёжь следующего призыва тоже здесь.
Мы собрались в очень непростое время, и мне кажется, что сегодня остаётся только мечтать об интегративной функции Конституции, о которой год назад в Российской газете в статье «Под знаком Конституции» писал председатель Конституционного суда, руководитель группы экспертов Конституционной комиссии Валерий Дмитриевич Зорькин. Об этом можно только мечтать. А между тем, сегодня крупнейший риск — невиданный раскол общества. Невиданная избирательность, для кого Конституция: для одних есть Конституция, а для других её нет. И мне кажется, что это проявляется дефицит интегративности. Дефицит умения разговаривать у различных представителей политических сил, у людей различных взглядов сегодня является главной миной замедленного действия под дальнейшими нашими перспективами. Именно в это время, буквально руководствуясь словами из известной книги Булгакова: «О чём, о ком ваша книга? О Понтии Пилате?» Как «о чём, о ком»? В это время вы не могли найти другой темы? Я не о Понтии Пилате, правда. О конституционализме издали, но всё те же самые слова: «Вы что, о конституционализме вот в это время? Не могли найти другой темы?»
Вот не стал искать другой темы и решил, что в это самое время важно издать три тома об истории, теории и практике российского конституционализма на базе произведений, опубликованных за последние 33 года с небольшим. Я её рекомендую всем, поскольку, на мой взгляд, борьба за образ будущего России должна вестись прежде всего в понятных, предсказуемых и очевидных координатах конституционализма, то есть тех концепций, норм, институтов и практик, которые представляет конституционализм для развития нашего общества и государства. Андрей, удалось ли раздать здесь флаеры? Есть несколько экземпляров и у меня с собой, в багажнике. Поэтому если кто-то захочет сейчас, то у меня с собой два комплекта, и есть ещё. Ещё раз повторяю: это, может быть, даже альтернатива сейчас некоторым пентабазисам, основам российской государственности. Нам предлагают какие-то новые смыслы. Все смыслы есть в Конституции Российской Федерации, которая является отражением национальной конституционной идентичности. И писать какие-то новые схематозные смыслы в рамках некоего сверхмодерна, это уже не модерн, не постмодерн. Сейчас политологи продвигают идеи сверхмодерна — на самом деле это чудовищно, поскольку это — подмена тех смыслов, тех принципов, которые содержатся в Конституции, которая, к сожалению, оказалась слишком слаба, чтобы защитить себя. На днях посмотрел этом сборнике Андрея прекрасную статью моей коллеги Тамары Георгиевны Морщаковой о том, что есть охранные механизмы Конституции. Они есть, но они, к сожалению, не работают.
Что и как можно сделать в этих трёх томах? На самом деле не буду больше отвлекать ваше внимание. Я всем рекомендую эту книжку прочитать и использовать в преподавательской работе. Молодёжи — читать внимательно, потому что я абсолютно убеждён в том, что наша национальная задача — это задача конституционной нормальности. Чтобы работали все те механизмы, институты, которые есть, которым отчасти противоречат некоторые положения, например, главы 4 после поправок 2020 года. Но это всё в рамках восстановления, точнее —становления и донастраивания конституционной нормальности. Можно будет ещё подремонтировать, на мой взгляд. Все соображения, как и что, как было и как есть, что может быть, содержатся в этих трёх томах. Коллеги, спасибо. Призываю…
Марков А. С. Пожалуйста, Борис Львович.
Альтшулер Б. Л. Спасибо. Очень важные вы сказали вещи про охранные механизмы. Выступая здесь, я тоже подчеркнул, насколько разительно государственная практика противоречит Конституции. Но, прежде чем задать свой вопрос, я хочу ещё рассказать, как в 1980–1981 годах на допросах в Лефортово и на Лубянке я цитировал статью 49 брежневской Конституции 1977 года. Статья очень короткая: «Преследование за критику запрещается. Лица, преследующие за критику, привлекаются к ответственности». Так я мотивировал отказ от дачи показаний. Следователь повеселился и спросил: «Борис Львович, что? Нас надо привлекать к ответственности?». Я не попался и сказал: «Вы знаете, я физик и правозащитник, а привлечение к ответственности — ваша профессия».
Но у меня-то вопрос. Разительные противоречия между написанным и практикой — это же ведь не только сегодня, это же и тогда было. Каковы были эти охранные механихмы? Или назовите главы и страницы вашего трёхтомника, где напечатано описание. Я не прошу долгого ответа. Просто назовите хотя бы, как называются те главы, где об этом говорится.
Румянцев О. Г. Первой же статьей, написанной к 30-летию Конституции, которая вошла в третий том, является работа «Российский конституционализм: от особых режимов управления к конституционной нормальности». Уже хотя бы потому, что эта работа своего рода «Что делать?», ею открывается третий том. И там есть эскизы, наброски конституционной реформы, то есть предложение о том, какой бы я видел новую редакцию четвёртой главы о Президенте Российской Федерации. Каким бы я видел функцию парламента, всё это обсуждалось на заседании Конституционного клуба, некоторые члены которого здесь. Вот Андрей Медушевский пришёл, Сергея Денисова вижу. Конституционный клуб обсуждал, а все материалы обсуждения вошли в этот трёхтомник.
Марков А. С. Вопросы есть ещё?
Хананашвили Н. Л. Олег, очень короткий вопрос. А камень от Берлинской стены у тебя дома ещё остался?
Румянцев О. Г. Дорогой Надарий, лежит — небольшой, но очень символичный. Нам скорее надо думать о тех стенах, которые воздвигаются в нашем обществе, государстве, вот это очень серьёзная тема. Но надо сказать, что это началось, мы прекрасно помним, осенью 1993 года. Понимаете? Ну это очень важно, что стремление перебороть оппонента с использованием такой ультимативной, так сказать, силы, любой ценой, к огромному сожалению, оказалось присуще различным политическим силам. Глубокие корни у этой нетерпимости. Как её преодолевать сегодня? На мой взгляд, в первую очередь надо выращивать культуру единства, общее культурное стремление нации. Это культурное стремление нации — то, чего нет в условиях генерируемого, просто навязываемого одичания. Это то, что можно было бы предложить в качестве конструктива. Это культура, основанная на трёх китах: на аргументированности, на легитимности и на правомерности действий юридических лиц, физических лиц, должностных лиц. Сегодня День юриста, кстати, и скоро я пойду в Минюст на День юриста, где тоже буду представлять это издание. И мне кажется, что этот наш вклад в культуру конституционализма, может стать мейнстримом, который поможет начать думать об общем культурном стремлении. Не хочу далее переходить к конкретным механизмам, это займёт много времени. Для этого есть эти книги.
Митрофанов С. Последний вопрос, я ждал этого выступления главного конституционалиста, и у меня к вам вопрос как к специалисту. Этот этап, который сейчас проходит Конституция, она как инструмент его адекватно проходит или нет? Какую оценку вы можете дать?
Румянцев О. Г. Спасибо члену клуба «Перестройка» Сергею Митрофанову за вопрос.
Митрофанов С. И второй вопрос, а может быть, для прохождения следующего этапа нужна принципиально иная Конституция?
Румянцев О. Г. Сергей, примерно похожего вопроса я ожидал. Конечно, сейчас налицо глубокий конституционный кризис. Безусловно, мы раньше говорили об имитационности норм Конституции, сегодня это — подчеркнутое господство политической целесообразности. Эту политическую целесообразность можно было бы оправдать в условиях того или иного особого режима управления. При ковиде, при СВО и так далее. Но мы видим, конечно, что это подчёркнутое упование на господство политической целесообразности совершенно перпендикулярно тем установкам на развитие правого государства, которое предполагает многофакторный анализ и согласование интересов при принятии политических решений. Не их продавливания, как, например, было…
Возьмём что-то нейтральное типа кампании по оптимизации медицинских учреждений. Ну совершенно людоедская кампания, в которой равным образом поучаствовали и парламент, и президент, и правительство на глазах изумленного общества, показавшего, что у него нет механизмов общественного контроля, а те, кто пытались этот общественный контроль предложить, очень плохо кончили. Поэтому сегодня можно говорить о конституционном кризисе, тем не менее я против того, чтобы преодолевать его с помощью принятия новой конституции по нескольким причинам. В этой конституции содержится, правда не защищенная, третья глава о федерализме и федеративном устройстве, которая стала результатом беспрецедентного общенационального консенсуса, когда мы сохранили Российскую Федерацию от развала по такой же модели, по какой прекратились союзные договоры и Союз ССР. То же самое могло случиться со многими автономиями. Сергей Цыпляев помнит, как в начале 1992 года, когда был парад суверенитетов внутри Российской Федерации, нам удалось предложить главу проекта конституции, чтобы она стала Федеративным договором, то есть не создание России договором, а документ о разграничении предметов ведения и полномочий по вертикали. И в необходимости такой концепции удалось убедить, она была поддержана на всех уровнях публичной власти, и она была поддержана народом. Её содержание вошло в третью главу. Сегодня отмена Конституции, на мой взгляд, невозможна прежде всего из-за колоссальных рисков отмены третьей главы, которая была создана такой колоссальной кровью, усилиями и затратами политических сил. Это первая причина. Хотя сегодня расцветает альтернативное конституционное проектотворчество, и мне кажется, люди не осознают тех рисков, которые есть.
И второе — нам удалось все-таки закрепить важнейшие принципы конституционализма в первой и второй главах, а также в преамбуле конечно же. Любое то, что будет принято вместо и после, будет хуже, потому что мы видим запретительный тренд в нашем законодательстве. А кроме того, институт свободных выборов вообще не существует, и, соответственно, конституционное собрание, которое будет пересматривать такую конституцию — ни его избираемая часть, ни назначаемая — не будут соответствовать требованиям конституционализма в части легитимности. Будет ли легитимной так принятая конституция?
И к нынешней Конституции возникают вопросы о легитимности. Я на них отвечу. 12 декабря 1993 года у нас не было единства по вопросу: голосовать или нет. Многие не пришли на всенародное голосование 12 декабря, но легитимность Конституции возникла не 12-го, а 25 декабря, когда она вступила в силу и с этим согласились все. Потому что лучше Конституция с изъянами, чем вообще отсутствие оной. Эта форма легитимации Конституции обществом был проявлена 25 декабря, в момент её вступления. Поэтому какая-никакая, но легитимность есть. С новой, замещающей её, если такое случится, будет то же самое, что с поправками 2020 года. Сергей, услышал про риски? Спасибо.
Цыпляев С. А. Сергей Цыпляев, участник конституционного совещания, вторая группа, как раз регионы. Я хотел бы сразу задать такой вопрос. Для принятия принципиально новой Конституции у вас будет принципиально новое общество? Или общество останется в том же состоянии, в каком оно есть? Это первый вопрос, который принципиален. Конституция — вещь, которая сильно облагораживает нравы, но сильно отрываться от состояния общества не может, поскольку тогда она превращается в памятник, стоящий за стеклом, что было сказано про соответствующую статью. Поэтому я всегда говорил тем, кто хотят принципиально изменить: вы уверены, что удержите тот уровень прав человека, который сегодня уже записан в Конституции, — тот уровень, который хотя бы в Конституции записан? А федерализм? То, о чём говорил Олег. А местное самоуправление, которое в последнюю реформу пострадало больше всего?
И есть опасность, что мы можем написать новую конституцию, но после наполнить её традиционной для нас системой правления «вождь и племя». Эту модель мы строим везде, включая нашу интеллигенцию, которая куда бы ни пришла — в образование, в культуру, — везде возникает непогрешимый и несменяемый руководитель, на которого молятся все остальные. Возьмите союз театральных деятелей. И где тут истинные республиканцы, которые построят и отстроят эту новую конституцию и будут стоять насмерть, сражаясь за неё, как за свои стены?
У меня такое ощущение, что наша Конституция сейчас сильно на вырост для нашего общества, и нам ещё тянуться и тянуться для того, чтобы наполнить её реальным содержанием, потому что если мы почитаем её по существу — там нет роли президента, которая у нас в обществе постоянно воспроизводится, и мы постоянно настаиваем, что всё надо централизовать, обязательно передать в руки самого мудрого правителя. Так что я солидаризируюсь. Что если мы откроем ящик Пандоры под названием принятие новой конституции? Мы ужаснёмся! Это надо понимать.
Марков А. С. Спасибо.
Цыпляев С. А. Мы уверены, что напишем хорошую Конституцию, но нам напишут совсем другую.
Марков А. С. Извините, давайте так. Я понимаю, вопросы были заданы, но я как модератор должен уже прекратить первую панельную дискуссию. Ответы, Сергей Алексеевич, вы услышите на кофе-брейке, куда я вас всех приглашаю за эту дверь. И встретимся мы с вами в 13:30 в этом же зале.
